— Самое скверное — это то, что стоит тебе только находиться в одном помещении со мной, и я уже хочу тебя поцеловать.
— Да, это очень скверно...
— Здесь наверняка спрятано печенье и виски. А что? Сделаю тебя покорный при помощи алкоголя.
— Раз уж мы здесь заперты, надо поискать ещё.
— Ладно, поищу печенье и виски.
— Я обещаю, это не повторится.
— Откуда мне знать, что это не очередной трюк? Да, если и правда, мы всё равно в опасности. И я не могу доверять даже тебе.
— Знаешь, жизнь — штука непредсказуемая. Иногда мы делаем то, что нам неприятно. Мы жертвуем собой. Но любовь. Она важнее.
— Что тебе вообще известно о любви?
— Кое-что я знаю. Можно тебя поцеловать?
— Попробуй.
— Но я не знаю, стоит ли.
— Но ты хочешь.
— Да. Но нам лучше остаться друзьями.
— Дурак. Думаешь, можно так поступать?
— Гвендолин, ты пойми...
— Ты знаешь, как мне было больно. Я тебя терпеть не могу. У тебя нет совести.
— Гвен, я правда в смятении. Гвен, постой. Я действительно хочу, чтобы мы были вместе. Прошу тебя, Гвен. Умоляю. Я тебя правда люблю. Я не вру.
— Тогда к чему это: «Будем друзьями»?
— Сначала немного поссорилась с матерью, потом сильно поссорилась с сестрой, на работе чуть-чуть поссорилась с начальником и в конце дня поссорилась с… моим бывшим парнем, который случайно является Великим Магистром очень таинственной секретной тайной ложи.
— Ну видишь, всё нормально, мам.
О боже, не будь я уже такой страшно влюбленной, я бы влюбилась в него в этот самый момент.
— Ничего там нет!
— Там может кто-нибудь прятаться и подслуши...
Предложение осталось незаконченным возгласом. Вдруг стало совсем тихо. Что там еще снова случилось?
Не раздумывая, я отодвинула штору. Девочка, которая выглядела как я, прижала свои губы к губам юноши. Сначала он просто стоял и не сопротивлялся, а потом положил руки на ее талию и притянул к себе. Та закрыла глаза.
— Стоп! Кто вы и чего хотите?
— Я — Вайолет…хм…Пеплплам?
— Вайолет, хм, Пурпельплам?
— Да, не каждый же может быть Смит или Миллер.
Я ведь буду не первой, кого любовь довела до трагического конца. И компания у меня не самая захудалая: Русалочка, Джульетта, Покахонтас, дама с камелиями, мадам Баттерфляй, — а теперь к ним присоединюсь и я, Гвендолин Шеферд. Было бы неплохо, однако, отказаться от рокового удара кинжалом в сердце. Я чувствовала себя такой разбитой, что вполне могла бы умереть от чахотки, а это гораздо возвышенней и романтичней. Бледная и прекрасная, как Белоснежка, я буду лежать на кровати, волосы красиво струятся по подушке. Гидеон встанет предо мной на колено и предастся горьким стенаниям, что же он наделал, ах, если бы он только прислушался к моим последним словам…
О, всё ясно, но тогда и не надо было делать, не так ли? Это всё равно, что поджечь занавес, а потом удивляться, что сгорел весь дом.
Cлайд с цитатой