Жозе Сарамаго. Каин

Уже и в те времена было известно, как слаба плоть, в чём сама она, в сущности, не виновата, ибо дух, которому подобало бы возлагать препоны всякому искушению, неизменно сдаётся первым, первым выбрасывает белый флаг.

0.00

Другие цитаты по теме

Ходьба успокаивает. В ходьбе есть целительная сила. Равномерное перемещение ног, одна-другая, одна-другая, одновременно ритмические взмахи рук, ускорение частоты дыхания, легкая стимуляция сердечной деятельности, активность зрения и слуха, необходимая для определения направления и сохранения равновесия, прикосновение к коже прохладного воздуха — все это явления, непреоборимым образом совмещающие тело и дух, от которых может воспрянуть и расшириться даже опечаленная и угнетенная душа.

В жизни каждого случаются моменты слабости, и если мы обошлись без них сегодня, то завтра получим их без сомнения.

Посудите сами. Вот этот мой палец, столь восприимчивый и столь чувствительный, обладающий такой тонкой и многообразной сноровкой, такой крепкий, сильный, умеющий сгибаться и разгибаться с помощью целой хитроумной системы рычагов — мышц, — этот мой палец не есть я. Отрубите его. Я жив.

У каждого случаются минуты слабости, хорошо еще, что мы способны лить слезы, порой это просто спасение, иногда, если не поплачешь, умереть можно.

... дьявол всегда пользуется минутами слабости, чтобы искушать человека.

Я всегда считала, что истинную любовь определяет дух, хотя тело порой отказывается этому верить.

История людей есть история всех недоразумений, что вышли у них с господом, ибо ни он нас не понимает, ни мы его.

Люди слабые. Для каждого найденного лечения, обнаруживается другое заболевание. Это игра в погоню.

... Толкуйте после этого, что не верите в совпадения — это они чаще всего встречаются в мире, если вообще не сами определяют его логику.

... вздумай мы предварять каждое наше деяние размышлением о последствиях оного, вначале неизбежных, затем вероятных, затем возможных, затем предполагаемых, то, право слово, не сдвинулись бы с того места, на котором застигла нас первоначальная мысль. Добрые и злые плоды наших поступков и слов будут распределяться, надо полагать, более или менее поровну, с соблюдением известного равновесия, на все дни, отпущенные нам в будущем, включая даже и те, что, кроясь в неразличимой дымке времён, освободятся от нашего присутствия, мы же, в свою очередь, — от возможности похвалить себя или осудить, причем иные утверждают, что это вот оно самое и есть — бессмертие, о котором идет столько разговоров.