— Когда я сказал отцу, что меня напугало существо в моем шкафу, он дал мне пистолет 45-ого калибра.
— А что он должен был сделать?
— Мне было 9 лет. Он мог просто сказать «Не бойся темноты».
— Шутишь? Её надо бояться!
— Когда я сказал отцу, что меня напугало существо в моем шкафу, он дал мне пистолет 45-ого калибра.
— А что он должен был сделать?
— Мне было 9 лет. Он мог просто сказать «Не бойся темноты».
— Шутишь? Её надо бояться!
– Какой бардак.
– Это просто машина, Сэм.
– Просто машина? Надо же... ты и правда во власти тьмы.
– Ты даже не представляешь.
— Ты думаешь, я забыл? Небось всё ещё рыдаешь, когда видишь по телевизору Рональда Макдональда!
— Зато я не боюсь летать!
— Самолеты падают!
— А клоуны убивают!
— Я парня застрелил.
— У тебя не было выбора.
— Я знаю, меня мучает не это. Убийство парня, убийство Мэг. Ведь я не колебался. Выходит, ради тебя с отцом я готов на такое. Мне просто страшно.
— Она у нас теперь шизанутая маньячка? Зашибись.
— Кто такая шизанутая маньячка?
— Дамочка, которая гоняется с ножом за предметом обожания.
— Кас, как думаешь, Анна права?
— Нет. Она... Шизанутая маньячка.
— Ну-у, там есть почти рабочий унитаз.
— Надеюсь, почти рабочий — это не дыра в полу?
— Ты хорошо подумал, Дин? Всмысле, это же Кас, может, мы его вернём.
— Не вернём
— Чак же вернул, ну Бог, помнишь. Всмысле, если мы помолимся или... или...
— Думаешь, я не пробовал?
— Когда я сказал отцу, что боюсь открывать шкаф, он дал мне револьвер.
— А ты что хотел?
— Но мне было девять лет!
— Ну давай, пошли!
— Дин, я не пролезу.
— В первый раз говоришь такое? [улыбается]
— ... сказал чувак, который ходит в детском белье.
— Ладно, уел!