Самый опасный шпион — тот, которого не подозреваешь.
10.00
Я ненавижу приливы, они забирают вас у меня!
Анн и Серж Голон. Анжелика
Другие цитаты по теме
Cлайд с цитатойАнжелика говорила себе, что все разрушено, жизнь приобрела горький привкус пепла сгоревших надежд и, что самое страшное, она никак не могла понять, отчего так все получилось.
Мужчину не удерживают силой, и пробуждать в нем угрызения совести ради того, чтобы заставить его любить тебя, — скорее мелочность, чем ловкость.
— Как вы добры. Вы восстанавливаете мою веру в людей. Я уже не знала, куда обратиться за помощью.
Принцесса рассказала Анжелике о той борьбе, которую она выдерживала в течение ряда лет, чтобы выбраться из того болота грязи и разврата, куда ее затягивали. Она бы никогда не вышла за монсеньора, если бы все было так плохо с самого начала.
— Он ревнует меня к моему уму, и страх, что никто не любит меня или просто или просто не думает обо мне хорошо, будет преследовать меня всю жизнь.
Она расчитывала стать королевой Франции, но об этом сейчас не говорила. Это была ее главная претензия к монсеньору — он был лишь братом короля. А слова ее о самом короле вызывали горечь.
— Если бы он не боялся так моего брата Карла, он бы никогда не дал согласия на этот брак. Мои слезы, стыд, печаль — все это ничего не значило для него. Его совсем не беспокоит деградация собственного братца.
"..."
— Я не сомневаюсь в своей победе, и все же порой мне становится страшно. Меня со всех сторон окружают ненавистью. Монсеньор несколько раз пытался отравить меня.
"..."
— И помните, при дворе неоткуда ждать помощи, надо уметь самой защищать себя или... или умереть.
Обратно они шли молча. На губах принцессы застыла улыбка. Ничто не могло отвлечь ее от чувства страха за свою жизнь, и это чувство постояннопреследовало ее.
— Если бы вы только знали, — неожиданно сказала она, — как бы я хотела остаться в Англии и никогда, слышите, никогда не возвращаться сюда!
Анжелика говорила себе, что все разрушено, жизнь приобрела горький привкус пепла сгоревших надежд и, что самое страшное, она никак не могла понять, отчего так все получилось.
— Как вы добры. Вы восстанавливаете мою веру в людей. Я уже не знала, куда обратиться за помощью.
Принцесса рассказала Анжелике о той борьбе, которую она выдерживала в течение ряда лет, чтобы выбраться из того болота грязи и разврата, куда ее затягивали. Она бы никогда не вышла за монсеньора, если бы все было так плохо с самого начала.
— Он ревнует меня к моему уму, и страх, что никто не любит меня или просто или просто не думает обо мне хорошо, будет преследовать меня всю жизнь.
Она расчитывала стать королевой Франции, но об этом сейчас не говорила. Это была ее главная претензия к монсеньору — он был лишь братом короля. А слова ее о самом короле вызывали горечь.
— Если бы он не боялся так моего брата Карла, он бы никогда не дал согласия на этот брак. Мои слезы, стыд, печаль — все это ничего не значило для него. Его совсем не беспокоит деградация собственного братца.
"..."
— Я не сомневаюсь в своей победе, и все же порой мне становится страшно. Меня со всех сторон окружают ненавистью. Монсеньор несколько раз пытался отравить меня.
"..."
— И помните, при дворе неоткуда ждать помощи, надо уметь самой защищать себя или... или умереть.
Обратно они шли молча. На губах принцессы застыла улыбка. Ничто не могло отвлечь ее от чувства страха за свою жизнь, и это чувство постояннопреследовало ее.
— Если бы вы только знали, — неожиданно сказала она, — как бы я хотела остаться в Англии и никогда, слышите, никогда не возвращаться сюда!
Я умею так же хорошо молчать, когда со мной справедливы, как и отвечать, когда меня оскорбляют.
— Как вы объясните свое дерзкое поведение? — глухо спросил король. — Я не узнаю одну из самых обходительных женщин Лувра.
— А я не узнаю самого любезного монарха во всем мире.
— Мне нравится смотреть на вас, когда вы в гневе. Ваши глазки сверкают, а носик морщится. Пожалуй, я и в самом деле был грубоват.
— Вы были... невыносимы! Как петух на навозной куче!
— Мадам, вы разговариваете с королем!
— Нет, я разговариваю с мужчиной, который шутя играет женскими сердцами.
— Каких женщин вы имеете в виду?
— Мадемуазель де Лавальер... мадам де Монтеспан... я сама... и вообще все женщины!
— Это слишком тонкая игра для мужчины? У мадемуазель де Лавальер сердце чересчур большое, у мадам де Монтеспан его вовсе нет. А что касается вас... я совсем не уверен, что играю вашим сердцем.
Хамское отношение и грубые ласки подвыпивших клиентов оставили в ее душе тяжелые воспоминания и охладили ее пылающее сердце.
... Нельзя шутить с любовью, иначе ее можно никогда не найти. Нет более страшного наказания за нетерпеливость и слабость, чем быть навечно обреченными вкушать лишь плоды горечи — плоды, лишенные настоящего вкуса и запаха!...