— Ты че... Слушай, ты... хирург....
— Хирург, хирург... Разве не заметно?
— Ты че... Слушай, ты... хирург....
— Хирург, хирург... Разве не заметно?
Я влюбилась сразу — вся:
вместе с яблоком, которое грызла.
В женщине можно найти много хорошего, если глубоко капнуть.
Вина — природный аддерол, а стыд — кокаин, так что я намешал себе энергетический коктейль.
Трудно жить завтрашним днём с сегодняшними проблемами.
— ... побаливает при езде и иногда немного при ходьбе, а так все в порядке.
— Я гей, если хочу посмотреть?
— Любопытный гей!
Мэтр все это время стоял рядом и с сосредоточенным видом листал свою книгу в синей бумажной обложке. Книга оказалась захватанной до невозможности – на многих листах виднелись сальные пятна и какие-то грязные отпечатки, краска местами потекла, и руны были подправлены от руки обычными чернилами. На полях пестрели пометки, отдельные слова были подчеркнуты, а одно заклинание так вовсе замарано крест-накрест, и рядом стояла категоричная резолюция: «Фигня!»
Ученый в моем представлении — это человек страшно любопытный и занудный. Я не любопытный, поэтому я не ученый.
Написать хороший роман — это как нарисовать картину размером со стену кисточкой для ресниц.
Что касается извинений, то они мне не свойственны.
Возможно, там, где нас нет, потому и хорошо, что нас там нет.