— Помнишь?
— Помню.
Ее лицо искажается. У нас есть своя, общая история, но она не хочет это признавать.
— Помнишь?
— Помню.
Ее лицо искажается. У нас есть своя, общая история, но она не хочет это признавать.
Они побеждали в схватках, когда становились плечом к плечу. Но проигрывали, борясь поодиночке. И однажды они потеряли все.
То, что я чувствую в душе, не согласуется ограничениями, наложенными на меня физической формой.
Но я не вижу никакого смысла в том, чтобы выставлять напоказ то, что я ещё могу скрыть.
Ни хера он не понимает, и в этом его главная проблема. Думает, что до хрена знает. А что он знает? Что? Ни ***.
Люди знали, что на протяжении всей истории правящие классы всегда заботились только о себе: аристократы, владевшие землей, капиталисты, владевшие фабриками, которым требовался уголь, который добывали рабочие.