А-а, взвыл? Понял, каково человеку, когда ему не верят?
— А у меня... кажется, нет характера...
— Заведи. Вещь полезная...
А-а, взвыл? Понял, каково человеку, когда ему не верят?
Тут такие есть книжки — возьмёшь её и весь замрёшь, словно с милой любовницей обнимаешься, право...
Для живого мужика баба — забава, но забава опасная, с бабой всегда надо хитрить, а то она одолеет и запутает всю жизнь.
И собака любит, когда её гладят, того боле — человек! Баба живет лаской, как гриб сыростью.
Не все еще люди живут! Очень мало людей жизнью пользуются, множеству их жить-то и некогда совсем… они только работают; куска хлеба ради…
Я верил, что отношения к женщине не ограничиваются тем актом физического слияния, который я знал в его нищенски грубой, животно простой форме, — этот акт внушал мне почти отвращение, несмотря на то, что я был сильный, довольно чувственный юноша и обладал легко возбудимым воображением.
Ведь мы умеем молчать, когда довольны днями нашей жизни? Каждый из нас поглощает свой кусок счастья в одиночестве, а горе свое, ничтожную царапину сердца мы выносим на улицу, показываем всем, и кричим, и плачем о нашей боли на весь мир! Мы выбрасываем вон из наших домов объедки наши и отравляем ими воздух города... вот так же мы выкидываем из наших душ все дрянное и тяжелое под ноги ближних.
Чем меньше нужно человеку — тем более он счастлив, чем больше желаний — тем меньше свободы.
Сидит человек... не двигается... и грешит оттого, что скучно ему, делать нечего: машина за него делает все... труда ему нет, а без труда — гибель человеку! Он обзавелся машинами и думает — хорошо! Ан она, машина-то, — дьяволов капкан тебе! В труде для греха нет время, а при машине — свободно! От свободы гибнет человек, как червь, житель недр земных, гибнет на солнце... От свободы человек погибнет!