Если бы мои клеветники знали меня лучше, они бы меня ещё больше возненавидели.
Величие начинается с замены ненависти вежливым презрением.
Если бы мои клеветники знали меня лучше, они бы меня ещё больше возненавидели.
Для большинства успех – это безопасный переход из лагеря ненавидящих в лагерь ненавидимых.
Страстная ненависть (со стороны государства и частных лиц) кончается тем, что ненавидящий рано или поздно обращается к другому предмету ненависти; посредственность не в состоянии иметь больше одного врага. А значит, мелкие воюющие княжества с их быстрой сменой союзников и противников – система устойчивая.
Пристальнее всего за вами следят те, кто вас ненавидит. Таким любопытством вам не польстит ни друг, ни обожатель, ни сексуальный партнер.
— Ты заметил, как этот мальчишка, Форлас, ненавидит Берена?
— Никто не ненавидит его сильнее, чем я.
— Ошибаешься. Ты ненавидишь не столько его, сколько того, кто владеет сердцем Лютиэн. Тебе не важно, Берен это или нет — как всем нам неважно, кто владеет Сильмариллами. А вот Форлас ненавидит именно его. Такого, какой он есть. И знаешь, за что?
— Внимаю тебе, мой велемудрый брат, — процедил Келегорм.
— За то, что тот обманул его надежды. Несчастный мальчик любил своего вождя. Примерно так же, как жители Нарготронда любили Финрода. Но любовь не прощает обмана. Стоило обмануть их в их самой сокровенной надежде — и вот о Финроде никто слышать не хочет, о Берене тоже. Какими муками, угрозами или посулами вырвали его предательство — все равно... Он обманул надежду, которую сам же и пробудил — горе ему!
Если ты – враг самому себе, то ты же и враг своего врага. Круг замыкается, и что такое ненависть, как не другая сторона любви? Две стороны одной монеты.
Сердцу ненавидеть непривычно,
Сердцу ненавидеть несподручно,
Ненависть глуха, косноязычна.
До чего с тобой, старуха, скучно!
Видишь зорко, да ведь мало толку
В этом зренье хищном и подробном
В стоге сена выглядишь иголку,
Стены размыкаешь взором злобным.
Ты права, во всем права, но этой
Правотой меня уж не обманешь,-
С ней глаза отводятся от света,
С ней сама вот-вот старухой станешь.
Надоела. Ох, как надоела.
Колоти хоть в колокол набатный,-
Не услышу. Сердце отболело,
Не проймешь. Отчаливай обратно.
Тот, кто подослал тебя, старуху...
Чтоб о нем ни слова, ни полслова,
Чтоб о нем ни слуху и ни духу.
Знать не знаю. Не было такого.
Не было, и нету, и не будет.
Ныне, и по всякий день, и присно.
Даже ненавидеть не принудит,
Даже ненавидеть ненавистно.
... они первые были бы страшно несчастливы, если бы Россия как-нибудь вдруг перестроилась, хотя бы даже на их лад, и как-нибудь вдруг стала безмерно богата и счастлива. Некого было бы им тогда ненавидеть, не на кого плевать, не над чем издеваться! Тут одна только животная, бесконечная ненависть к России, в организм въевшаяся...
Но то, что не сделал разум молодых рас, сделала их кровь. Кровь и ненависть. Ненависть и кровь. Две стороны одного и того же меча, пробившего брешь в печати равновесия.
Ненависть — это страх. Нельзя ненавидеть человека, не боясь его, и такой страх обостряет ненависть. Если нет страха, то это, пожалуй, будет презрение, а не ненависть.