Снится морю гроза, мягким травам роса.
Снятся вольному ветру крылья и паруса.
И лишь мне не уснуть, я сегодня в плену
Горько-сладких воспоминаний, вернувших мне эту весну.
Снится морю гроза, мягким травам роса.
Снятся вольному ветру крылья и паруса.
И лишь мне не уснуть, я сегодня в плену
Горько-сладких воспоминаний, вернувших мне эту весну.
Подобрала бессонница ключи
спать не дает, все дергает «вставай!»
без повода приходит, без причин...
Заблудший дребезжит ночной трамвай,
он тянет за собой рассветный час
и сердце просыпается опять
Май столько!! обещает каждый раз
и забывает это исполнять.
Не певунья и не красавица —
По медвежьи трудится, старается,
Напрягается тучами,
Кручами,
Всеми реками сонно-могучими,
Каждым корнем и каждой жилою,
Всей своей материнской силою,
Сердцевиной таежного дерева,
Всей упругостью мускула зверева,
Чтоб из треснувшей оболочки
Ледовитого, мертвого сна,
Появилась дрожащим комочком,
Необсохшим цыпленком — весна.
Тщетно рассудок пытается бороться с подобного рода воспоминаниями [о минувшем счастье], — его мучительные усилия лишь увеличивают их сладостное очарование.
И как бы далеко мы не уехали, воспоминания всегда будут следовать рядом в багажном отсеке.
Чуть крылатая весна
Радостью повеет,
Оживает старина,
Сердце молодеет;
Присмирелые мечты
Рвут долой оковы,
Словно юные цветы
Рядятся в обновы,
И любви златые сны,
Осеняя вежды,
Вновь и вновь озарены
Радугой надежды.
Я больше не видел ни одного из этих людей. У меня не раз появлялось желание съездить в Верденбрюк, но всегда что-нибудь да задерживало, и я говорил себе, что ещё успеется, но вдруг оказалось, что успеть уже нельзя.
«А помнишь?..» Этот вопрос с годами мелькает все чаще, становясь все трогательнее и все грустнее.
Дышит утро в окошко твое,
Вдохновенное сердце мое,
Пролетают забытые сны,
Воскресают виденья весны.