... Они оба пылали какой-то первобытной страстью. И пока жизнь не отдалила их друг от друга, Каупервуд представить себе не мог более восхитительного союза. Они не ведали того холодка пресыщенности, который нередко переходит во взаимное отвращение. Эйлин всегда была ему желанна. Он подтрунивал над ней, дурачился, нежничал, зная наперед, что она не оттолкнет его от себя чопорностью или постной миной ханжи и лицемерки. Несмотря на ее горячий, взбалмошный нрав, Эйлин всегда можно было остановить и образумить, если она была неправа. Она же, со своей стороны, не раз давала Каупервуду дельные советы, подсказанные ее женским чутьем.
Я попала в пески зыбучие
И не выбраться мне,
Хоть я такая живучая.
Мне теплее с тобой вдвойне.
Эти дебри любви колючие
И слова твои острые жгучие,
Поглотили обоих вполне.
Мы с тобой такие гремучие,
Наша любовь — это смесь едучая.