Лучше не начинать то, что мы не сможем закончить.
Так, наверное, проще. Пусть Иисус будет у руля, и всё такое... только вот шофёр из него хреновый.
Лучше не начинать то, что мы не сможем закончить.
Так, наверное, проще. Пусть Иисус будет у руля, и всё такое... только вот шофёр из него хреновый.
— Ты знаешь, что ему 170 лет?
— Конечно, знаю. Но ему нравится, когда я зову его «парниша». Правда, старик? Так он чувствует себя молодым.
— Это правда?
— Конечно это правда, я же тебе сказал.
— Я говорю с юной леди в розовом. Ты носишь розовое?
— Нет...
— Тогда заткнись.
— Знаешь, что самое лучшее в этой жизни?
— Нет. Но я чувствую, что ты хочешь рассказать мне.
— Деньги, конечно. А худшее — цена, которую нам приходится платить. Жертвовать теми, кого любим. И ради чего?
— Пять лет — это довольно долго.
— Угу.
— А что ты делал всё это время?
— Ну, знаешь... ты должен сделать время, или время сделает тебя. Так что... я слушал истории, рассказывал истории, играл в домино...
— У тебя было пять лет для самосовершенствования, а ты играл в домино. Для того ли я рисковал своей задницей, чтобы вытащить тебя из тюремного автобуса? Вот о чём я говорю, Сет. Ты неудачник, смирись. Если бы я был там, я получил бы степень, может быть, в инженерии...
— Если бы ты был там, тебя бы пырнули ножом в первый же день, потому что ты не умеешь общаться с людьми.
А мне нравится это место. Пожалуй, я буду сюда заглядывать. Все вокруг — байкеры, дальнобойщики, официантки и проститутки.