Прости, но наш мир не такое тихое место, как ваш. Если доходит до войны или убийств, тут у нас во многом больше опыта.
— … Широ… одиннадцать лет… Она не понимает… сложных тем.
— Ты становишься ребенком, только когда тебе удобно, знаешь ли…
Прости, но наш мир не такое тихое место, как ваш. Если доходит до войны или убийств, тут у нас во многом больше опыта.
— … Широ… одиннадцать лет… Она не понимает… сложных тем.
— Ты становишься ребенком, только когда тебе удобно, знаешь ли…
Притеснение, правление силой страха, диктатура — загадочная штука, но почему-то на протяжении всей истории жизни таких правителей кончались одинаково — все они были тихо убиты неким неизвестным.
— О! Отличная работа, спасибо... Кстати, который час?
— Посмотрим… восемь часов ночи.
— Что за новинка, моя маленькая сестренка, описывать восемь часов утра как ночь? Ладно, какой сегодня день?
— …Кто знает… погоди… одна, две… четыре упаковки от «Доширака», это… четвертый день?
Говорят, что люди могут изменяться, но правда ли это? Если я захочу полететь, у меня вырастут крылья? Сильно сомневаюсь. Мы не меняем себя. Мы меняем этот мир.
— В конечном итоге, моя гениальная с рождения младшая сестренка специализируется на играх как таковых.
— …И братик стал хорош только в грязных трюках.
— Хей, не называй это грязными трюками. Использование стратегии и тактик тоже часть игр.
— …Читерство… для трусов.
— Все в порядке, если никто не заметил! Все так, как и в этом мире, верно?!
Противник завлек тебя, специально делая плохие ходы. Мыслить о том, что это ошибка программы противника — твоя собственная ошибка.
Шах и мат не значит, что вражеский король пал. Это лишь объявление того, что теперь он твой!
В мире, где существуют официальные читы вроде магии, ты не можешь назвать привнесение небольшого количества технологий и знаний из другого мира мухлежом, я прав?