И не в том даже дело, что никто ничего не знает, а в том, что не хочет знать.
Человек не в состоянии познать тайное и непостижимое. Его познания поверхностны.
И не в том даже дело, что никто ничего не знает, а в том, что не хочет знать.
Мы — дивные, любознательные существа, наделенные способностью думать, чувствовать, создавать искусство — понимаем себя и окружающий мир через познание. Оно и есть самоцель. Помимо информации, которую мы сможем указать в анкете, познание способно дать нам нечто большее. Оно позволяет нам любить жизнь здесь и сейчас.
Я не вижу особой разницы между людьми. Все они — смесь из великого и мелкого, из добродетелей и пороков, из благородства и низости. У иных больше силы характера или больше возможностей, поэтому они могут дать больше воли тем или иным своим инстинктам, но потенциально все они одинаковы.
Я всматривался в окружающих. Черепа мыслили. Если бы не глаза, поблескивавшие время от времени из складок кожи и за стеклами очков в роговой оправе, впору было усомниться в том, что все эти люди еще живы. Они читали; подобно неподвижной ящерице, переваривающей проглоченное насекомое, они поглощали знание, проникаясь памятью человечества и сосредоточиваясь на самом главном. Как же скучна вечность, когда она проходит сквозь время.
Мы — люди. Живущие в собственных заблуждениях эпицентры неутолимой жажды всё нового тепла и счастья. Мы — это беспрерывное движение и рост, которым со временем становятся малы любые рамки, даже рамки былых отношений. Мы — пугливые звери в поисках личного рая, мы — механика тел с переменной массой целей и амбиций в уравнении жизни.
Но, несмотря на различие между нашими семьями, образованием, занятиями и музыкальными вкусами, я буду утверждать, что мы тесно связаны. У нас одна человеческая натура. Каким бы уникальным ни было ваше или мое воспитание, если бы мы могли волшебным образом поменяться местами, как в истории о принце и нищем, то мы, вероятно, вели бы себя в этих ситуациях до удивительного одинаково.
Куда бы человек ни пошёл, где бы ни спрятался, люди обязательно найдут его, навяжут ему свои повадки, а по возможности и общество.
Разве ты никогда не замечал, что вечера бывают разные? Может быть, когда человек богат, они все одинаковые?
Люди, которые отчаянно пытаются убежать от так называемой «серой массы», сами рискуют стать ею.
Человеческое общество так уж устроено, что даже в глухих городишках кварталы делятся на лощеные и малоприглядные.