С неба падают слёзы, слёзы ночного дождя,
Ветер куда-то уносит, куда-то зовёт меня;
А я стою на крыше и сверху смотрю на жизнь,
Которую я так ненавижу, которую я так люблю.
С неба падают слёзы, слёзы ночного дождя,
Ветер куда-то уносит, куда-то зовёт меня;
А я стою на крыше и сверху смотрю на жизнь,
Которую я так ненавижу, которую я так люблю.
У любой жизни — много граней. Можно писать очерки счастливого человека, удивляя и радуя других непоколебимым оптимизмом и негасимым солнцем в глазах, а ночами, выключая компьютер, нервно курить в окно, пить горький чай и надрывно молчать в подушку, потому что плакать уже нет сил. А можно писать трогательно, больно, на одном дыхании выворачивая душу, обнажая жалющую тоску мира, ничем не прикрытую, острую, как первый снег, как чистый лист, а потом... Идти на улицу и смеяться, подставляя лицо дождю.
Жизнь неожиданна и настоящему чуду
Этим подобна. Никто из нас не виноват
В несостоявшемся. Прочь элегический строй! -
Лёгкой улыбкой друг друга напутствуем снова.
Холод серебряный. Прошлое — глупое слово.
Жди. Уповай на удачу. И планов не строй.
Матч остановлен, но форвард не слышит свистка.
Мир подчиняется року, а не соглашеньям.
Всё бы наладилось, кабы не эта тоска
По несвершённым возможностям и невозможным свершеньям.
Всё бы наладилось, всё успокоилось бы,
Жизнь бы вошла в благодатные рамки режима...
Я никогда ничего не хотел от судьбы,
Кроме того, что заведомо недостижимо.
Людям пожившим, взрослым, часто кажется, что дети не бывают одинокими, что они и не подозревают о смерти. А у многих детей наступает такая тоска, что они рады бы умереть.
Вот опять началась полоса неудач.
Ты терпи, моё сердце, не хнычь и не плачь.
Ты закройся, душа, на железный затвор.
Голос разума, что ж ты молчишь до сих пор?
На тебя вся надежда. мой разум, проснись!
Сила-воли моя, твёрже стань, укрепись!,
Доброй памятью мысль моя, осветись!
Ты явись ко мне новой надеждою, жизнь!
Как случилось, что сердце изъела хандра?
Все немило сегодня, что было вчера.
Вялость, серость и скука с утра до утра,
Вспоминается всё, что забыть бы пора.
Наша жизнь вся из белых и чёрных полос -
Полосатая зебра из смеха и слёз,
Чёрной ночи бессонной и белых берёз,
Из тоски беспросветной и радостных грёз.
Ты не прячься, фортуна, за чёрной стеной,
Повернись ко мне светлой своей стороной!
Песню счастья, любви ты мне тихо пропой,
Радость жизни верни и душевный покой.
Мы преодолеваем препятствия, дабы обрести покой, но, едва справившись с ними, начинаем тяготиться этим самым покоем, ибо сразу попадаем во власть мыслей о бедах уже нагрянувших или грядущих. И даже будь мы защищены от любых бед, томительная тоска, искони коренящаяся в нашем сердце, пробьется наружу и напитает ядом наш ум.
Жить в заботе и невзгодах, расточая зло, — не стоит.
Тосковать и горько плакать, — пусть нам тяжело, — не стоит.
Мир со всем его богатством невелик: зерна он меньше.
Перед правдою неверной преклонять чело не стоит.
День заботливый, — он полон животворного сиянья,
Предрассветного тумана все его тепло не стоит.
Наша жизнь, — я слышал, — стоит меньше малого. Неправда.
Жизнь и этого — ничтожней что бы быть могло? — не стоит.
Мне здесь так тесно,
Мне здесь так душно,
Мне надоела на части людьми разделенная суша,
Я поднимаю глаза, я тоскую по родственным душам,
Мне здесь так тесно!
Очевидно всё-таки одно
(да, тебе не о таком мечталось).
Жизнь твоя — дешёвое кино,
Скучный фильм в стилистике «артхаус».
Раскадровка чёрно-белых дней.
Звукоряд — тоска нелепых песен.
И финал трагедии твоей
Всем давно и хорошо известен.
Смерть приходит не со старостью, а с опустошением, тогда, когда умирает радость, рождается печаль, когда умирает счастье и рождается тоска – тогда ты становишься палачом собственной жизни.