Мне часто везёт. Есть люди несчастливые, но везучие. Я из таких.
— А я так и не знаю, какой ты.
— Завидую тебе.
Мне часто везёт. Есть люди несчастливые, но везучие. Я из таких.
Ну что ж, ты был прав. Я справилась. Видишь?
Другие теперь на меня равняются.
Смотри, мол, какая. Её не обидишь!
Она, мол, умница и красавица.
Она, мол, сильная! Да? Не верь им.
Мой мир не собрать из кусков, напрасно.
Кто сожран взахлёб равнодушным зверем,
Тот больше уже не играет в счастье.
Она думала о том, каким хрупким оказывается счастье. Кто-то посылает тебе великую любовь, а потом вдруг отбирает ее, нелепо и безжалостно. И люди живут дальше, без любви, и сохраняют «крепкие» семьи, ячейки общества.
— Ну всё равно, мам, объясни мне — какие-такие причины? Ну почему я должна жить с нелюбимым человеком? Только потому что я один раз ошиблась?
— Я... Я хочу, я не хочу, я ошиблась, я знаю, я не знаю. Ты последи за собой.
— Хорошо, я скажу — «мы».
— Да не скажешь ты — «мы». Потому что ты думаешь только о себе. А мы — это я, это он, это другие. Мы — это твой муж, который тебе поверил.
Жизнь, возможно, и страшная, но очень увлекательная штука, и даётся она только один раз. У меня тоже в жизни всякого дерьма навалом было. Поэтому послушай меня: надо вставать и идти дальше.
— Что с нами происходит? Почему мы становимся такими несчастными?
— Мы влюбляемся. Но по какой-то причине, люди которых мы любим, забывают любить нас в ответ.
Брак их был не лучше и не хуже других; никакого несчастья не обрушивалось, но оно было постоянное. Что такое несчастье, — пустяки! Всякому несчастью приходит конец, оно продолжается изо дня в день, из году в год, — но конец есть. Ангел может рассердиться, – конечно. Но ангел, который не сердится, а только вечно недоволен, ходит всегда с угрюмым лицом и ядовитой усмешкой?.. Счастье, – что это такое? Легко убедиться в том, что оно не самое важное. Хольмсеновский брак в последнее время стал сносен, произошло изменение к лучшему; всё пошло, как следует. Взаимное уважение всегда существовало, теперь присоединилась и доля сердечности, по временам мелькала откровенная улыбка. Поручик начинал надеяться на улучшение для них обоих; в старости могла начаться новая жизнь; в последние недели своего пребывания дома фру Адельгейд проявляла открыто приязнь к нему, как будто она уже не чувствовала прежнего отвращения… да, под старость.
В жизни нет ничего дороже любви. Все мы не очень счастливы, потому что в нас мало любви. А может и любви в нас мало, потому что мы несчастны?
Это несчастный случай. Его жизнь оборвалась, наши – нет. Он словно размытый силуэт в окне дома напротив. Именно так я о нем думал, чтобы не свихнуться.