Где им... куда нам — мертвых жалеть? Э, милая! Живых — не жалеем... сами себя пожалеть не можем... где тут!
Все мы на земле странники.
Где им... куда нам — мертвых жалеть? Э, милая! Живых — не жалеем... сами себя пожалеть не можем... где тут!
У меня нет страха смерти, есть только страх ничего после себя не оставить, прожить всю жизнь наблюдателем.
Every father every mother knows the meaning,
Human treasure that our leaders do forget,
And the bullets fly in the face of common reason,
And the pain we give is the legacy in the end we get.
— Трусишка. Плохо тебе жить, — это я понимаю, а зачем ты живёшь — не понимаю. Зачем?
— Так! — хмуро ответил Евсей. — А что же делать?
Она взглянула на него и ласково сказала:
— Я думаю — удавишься ты...
Справедливость не правит жизнью и смертью. Если б она правила, то ни один хороший человек не умер бы молодым
Я начала размышлять о времени, о том, как оно движется, утекает, вечно катится вперед, секунды сливаются в минуты, минуты в дни, дни в годы, стремясь к единственной цели, — поток, вечно несущийся в одном направлении. И мы бежим и плывем вместе с ним, поспешая что есть сил. Я имею в виду вот что: возможно, вам некуда торопиться. Возможно, вы проживете еще день. Возможно, еще тысячу дней, или три тысячи, или десять, столько дней, что в них можно купаться, валяться, пропускать сквозь пальцы, как монеты. Столько дней, что можно тратить их впустую. Но для некоторых из нас завтрашний день не наступит. И на самом деле заранее никогда не знаешь.
Когда человек умирает,
Изменяются его портреты.
По-другому глаза глядят,
И губы улыбаются другой улыбкой.
Я заметила это, вернувшись
С похорон одного поэта.
И с тех пор проверяла часто.
И догадка моя подтвердилась.
Вот что я скажу… Когда умерла моя жена, весь мир погрузился в темноту. Никто… никто не мог со мной общаться. Но потом, один из моих игроков, самый никудышный баскетболист, из всех кого я тренировал, прорвался через мрак и вернул меня к жизни. Его звали Кит Скотт… Он сказал: «Тренер, я знаю, что ты ищешь ответ, но правильного ответа не существует. Это просто жизнь, просто жизнь…просто жизнь».
Что я сейчас думаю о дочке? Знаете что... судьба сжалилась над ней. Я иногда даже благодарен. Врачи сказали, что она ничего не почувствовала, сразу впала в кому. А потом из того мрака погрузилась в другой, еще более глубокий. Хорошая смерть, правда? Безболезненная... в счастливом детстве. Проблема более поздней смерти в том, что ты взрослый. Вред нанесен, уже слишком поздно. Сколько же нужно самолюбия, чтобы выдернуть душу из небытия сюда. Сделать мясом. Бросить жизнь в эту молотилку. Так что моя дочка, она... избавила меня от греха отцовства.