предательство

Предательство — плохой пример.

Предательство потребует смерти.

— Вот поэтому я должен тебя заключить. Ты вызываешь верность, в том числе, в моих людях.

— Гутред, я дал тебе свое слово, свой меч!

— А мне нужны две сотни мечей! Мне нужны две сотни людей! Столько ты и стоишь. Двести христианских мужей Беббанбурга.

— От дяди Эльфрика?

— Он просил твою голову. Но рабства, я уверен, ему хватит.

— Лучше было бы убить меня, но тебе не достает отваги. Убей меня, с мечем в руке!

— Сестра ни за что меня не простит. Прощай, Осберт.

— Убей меня, или я вернусь. Клянусь тебе!

Хорошо, что мы вернулись от оперативно-контрразведывательной деятельности к Альфреду Коху, поскольку на мой взгляд это гораздо более важно. Потому что это действительно манифест, и это оправдание предательства, как маленького, так и большого. Это фактически оправдание себя самого, как человека определенного поколения и определенной генерации. И в этом смысле конечно всё, что происходит вокруг дела Сафронова — это не про журналистику и не про контрразведку. Это про ответственность. Но где ответственность — там и идеология. А давайте посмотрим, какая у нас идеология. Мы же сами очень многих людей загнали в такой коридор принятия решений, когда предательство в той или иной степени для них становится естественным.