колдовство

Надо сказать, что новорожденный колдун — это землетрясение, поселившееся в детской комнате. Любой каприз малыша буквально переворачивает дом вверх дном (кстати, случалось на улице Вязов и такое). Пустышки взрываются как петарды, пеленки разлетаются стаей испуганных перепелок, бутылочки сами собой наполняются молоком из соседских холодильников… Словом, только мама-колдунья может противостоять тому тайфуно-урагано-цунами, которое устраивает ее чудесный отпрыск. А уж когда начинают резаться зубки, тут и папочке приходится брать отпуск и сидеть с волшебненочком — чего доброго, подожжет занавеску или доведет до слез соседскую горгулью.

Ты будешь словно в тумане, твоё сознание затянет тучами,

Я сделаю знак и у тебя вскружит голову.

Ты проснёшься в кромешной ночи,

Тоскуя по мне, когда я буду скрыта от твоих глаз.

Ты башку себе продуй

Да потщательней колдуй.

Наш стрелец, как оказалось,

Не такой уж обалдуй!..

Человек, посвятивший себя магии, должен быть не добр и не зол, как не добр и не зол наш Мир. И при этом чуток, переменчив и пластичен, как сама жизнь. То есть в идеале колдун должен быть всяким — одновременно.

Колдовство — это соус, которым дураки поливают своё поражение, чтобы скрыть вкус собственной оплошности.

Я девчонка-чародейка,

И наложу на тебя заклинание.

(наложу заклинание...)

Я девчонка-чародейка,

И наложу на тебя заклинание.

(наложу заклинание...)

Мы можем заниматься нашим мелким колдовством на окраине мироздания, следя, чтобы питающий нас ручеек не был чересчур заметен. Но если мы превратим его в потоп, он первым делом смоет нас самих.

Ненависть сильна, но она все равно не сильнее любви. Намуна уже стерла его память, но у нее нет власти над его чувствами. Твоя любовь сильнее ее колдовства, если тебе удастся вновь разжечь в нем любовь, которая вас объединяет, то его сердце узнает тебя.