эгоизм

И ведь все хотят, чтоб им сострадали. А сострадать не способен никто. Единицы. Франц. Из всех мне знакомых, он один способен на сострадание. У людей же жалость к другим – это подсознательный страх, что и с тобой приключится то же. Эгоизм. А жажда помогать у них – необходимость облизать себе ***к своей праведности. Каждый из нас заслуживает огромного личного Армагеддона.

Мой наимудрейший замысел или найденное мной самое мудрое решение есть величайшая глупость, если в них присутствует эгоизм. Тогда как смирение есть настоящая мудрость.

Может, я и эгоистичная сволочь, но я никогда этого и не отрицал.

— Быть вампиром — значит быть убийцей. Я примирился с этой судьбой. Кровь стала моей жизнью, и чтобы сохранить ее, я буду убивать. Я не стану терять бессмертие, ради защиты ведьмы. Она ничего не значит, и ее жизнь уж точно не важнее моей.

Эгоизм не дарует такой радости, какую даёт служение другим людям.

Человек, живущий своим внутренним миром, не эгоист. Он центрирован на своем «я», и его подлинная забота о себе помогает ему осознать, что его благополучие зависит от благополучия других людей его сообщества. Он является настоящим гуманистом, потому что осознает свою собственную человечность, свое собственное человеческое существование.

Что-то со мной сделалось за последние годы, подумал он. Что-то я утратил… Цель я утратил, вот что. Каких-нибудь пять лет назад я точно знал, зачем нужны те или иные мои действия. А теперь вот — не знаю. Знаю, что Хнойпека следует поставить к стенке. А зачем это — непонятно. То есть, понятно, что тогда мне станет гораздо легче работать, но зачем это нужно — чтобы мне было легче работать? Это ведь только мне одному и нужно. Для себя. Сколько лет я уже живу для себя… Это, наверное, правильно: за меня для меня никто жить не станет, самому приходится позаботиться. Но ведь скучно это, тоскливо, сил нет… И выбора нет, подумал он. Вот что я понял. Ничего человек не может и не умеет. Одно он может и умеет — жить для себя. Он даже зубами скрипнул от безнадежной ясности и определенности этой мысли.

Тщеславие и корыстолюбие — вот две страсти, управляющие женщинами с неразвитым умом, если только воздействие повседневных впечатлений не уравновешивается у них врожденным благородством души. Одна ведет их к распутству, другая — к самому откровенному и безжалостному эгоизму