— Но если все Рики ненавидят правительство, почему они ненавидят деду?
— Потому что больше всего Рик ненавидит себя. А наш Рик больше остальных является... собой.
— Но если все Рики ненавидят правительство, почему они ненавидят деду?
— Потому что больше всего Рик ненавидит себя. А наш Рик больше остальных является... собой.
Чтобы самим формировать свои ситуации, прежде всего вы должны знать, кто вы.
Суть в том, что вы еще не знаете, кто вы. Вы – не сумма накопленных вами титулов, дел и качеств.
Все, что вы сейчас знаете как «я», есть просто накопление. Ваше тело – это просто накопление пищи. Ваш разум – это накопление впечатлений, собранных посредством органов чувств.
То, что вы приобретаете, может быть вашим, но оно никогда не может быть вами.
Я чувствую... простор. Ту свободу, которую мы имеем счастье называть реальностью. И где — как всегда говорят — всё возможно.
Опять говорят, что грею, горю, свечу…
И снова благодарят меня за ответы.
А я не хочу быть чистым светом, я не хочу!
Мне хочется право иметь быть просто человеком.
— Не могли бы вы мне объяснить, изменчивая моя, с каких это пор быть собой стало не модно?
— С тех пор, как стало так просто быть кем-то другим.
— Скажи, Крейг, почему ты любишь кукол?
— Ну, Максин, я точно не знаю... Возможно, хочется немного побыть кем-то другим, побыть в чужом теле — думать иначе, двигаться иначе, чувствовать иначе...
— Интересно, Крейг, а не хочешь побыть внутри меня? Думать, как я, чувствовать, как я?
— Больше всего, Максин...
— Там хорошо, Крейг! Лучше, чем в самых смелых мечтах!
— Скажи, Крейг, почему ты любишь кукол?
— Ну, Максин, я точно не знаю... Возможно, хочется немного побыть кем-то другим, побыть в чужом теле — думать иначе, двигаться иначе, чувствовать иначе...
— Интересно, Крейг, а не хочешь побыть внутри меня? Думать, как я, чувствовать, как я?
— Больше всего, Максин...
— Там хорошо, Крейг! Лучше, чем в самых смелых мечтах!
Лучший рецепт красоты — быть собой. Я знаю многих людей с неидеальной кожей, фигурой и волосами. Но все это совершенно незаметно на фоне их уверенности и чувства юмора.
Во мне стаи птиц уходили на покой.
Косяки рыб захлебывались водой.
А я все иду,
По-прежнему к самой себе,
Километрами прожитых лет — домой.
Опускать глаза, смотреть на руки и изучать, какой в тебе сейчас тон и звук. Смотреть в самое сердце встречи, насыщаться тем вместе, видеть смысл отъездов и насущных разлук. Слушать гаммы чувств и не закрываться в наушники по утру. Идти неспешно куда-то, оставив зачем, почему. Касаться других несмело, если хочется и коль разрешат. Быть со многими единовременно вместе, не входя в интернет и виртуальный чат.
Выпускать шаги, как птицы. Пусть летят разноцветно, их уже не вернуть. Идти незнакомым навстречу, даже если движению нет и пяти минут. Скулить, если хочется, плакать, когда сном чуть небо прожгло. Нести околесицу и смеяться, если правда хохочется, если серебристо смешно.
Молчать, если нет сил, но набираться храбрости, когда ждут. Менять маршруты и карты, менять схемы и знаки, если знаешь, что лгут. Переворачивать мир и открыто слабых поддерживать — руку тянуть. Отпускать больной опыт, отпускать и свой гнев, отпускать все поводья. Пе-ре-шаг-нуть.
А затем стоять молча, быть честной и тонкой. Камертоном стучать в такт журчанья ручья. Быть текучей, сияющей, гибкой и звонкой. Быть мудрой и мягкой ( себя не коря).
Перерождаться в год столько, сколько велено сердцу и не спится в перинах с женской душой.
Опускать глаза,
открывать тихо дверцу
и каплями в капле
быть только с собой.