Я лучше буду мертвой, чем опустошенной...
Мой страх — быть с ним. Я всю жизнь остерегалась привязанности, но не знала, как глубоко укоренилось это беспокойство.
Горе не так мучительно, как чувство вины, но изматывает куда больше.
Я смеюсь, и тьма исчезает из моего сердца. Смех напоминает мне, что я еще жива, пусть всё, что я когда-либо знала, расползается по швам.