— Кто-нибудь, отключите опцию «комментарии Шелдона».
— Отключить нельзя, можно слушать и познавать.
— Кто-нибудь, отключите опцию «комментарии Шелдона».
— Отключить нельзя, можно слушать и познавать.
Вот здорово! Посмотри на меня. Я в реальном мире обычных людей, живущих своей унылой обыденной жизнью.
— Всё, больше нет твоего носка.
— Благодарю. А теперь следи, чтобы не объявилась его пара.
— Благодарим тебя, Господь, за еду на нашем столе, пищу для нашей плоти и благослови руки, которые её приготовили. Аминь.
— Учитывая, что это твои руки приготовили еду, молитва звучит очень корыстно.
— Ты даришь мне диванную подушку?
— Нет. Подушка — лишь символ. Я дарю тебе моё место на диване.
— Но ты любишь это место!
— Нет. Я люблю маму. А мои чувства к этому месту гораздо сильнее.
— Почему бы тебе просто не позавтракать в постели?
— Потому что я не инвалид, и сегодня не восьмое марта, и я не женщина.
( — У тебя в комнате есть телевизор, так может быть позавтракаешь в постели?
— Но я не инвалид и не женщина, отмечающая День матери.)
— Я пересмотрел твоё предложение о работе с тобой.
— На меня.
— Да, на тебя. Хотя у меня есть несколько условий. Во-первых, обращайся со мной как с равным тебе коллегой. Во-вторых, моё участие должно быть упомянуто во всех публикуемых работах. И в-третьих, ты никогда не будешь учить меня индуизму и индийской культуре.
— Я впечатлён, Радж. Это очень убедительные и разумные условия.
— Спасибо.
— Я отклоняю их все.
— Тогда ты не оставил мне выбора. Я согласен на эту работу.
— Что же мне делать?
— А ты не рассматривал возможность сообщить ей о своих чувствах?
— Леонард, я физик, а не хиппи!