— Что вы делаете? Это моя рукопись! Я не даю читать посторонним!
— Ну, если вы не хотите, чтобы ее читали, не оставляйте ее на столе.
— Что вы делаете? Это моя рукопись! Я не даю читать посторонним!
— Ну, если вы не хотите, чтобы ее читали, не оставляйте ее на столе.
Во время урока физкультуры, Алекс Финстер, зная, что Питер в радиусе слышимости, сказал, что слышал, якобы это были цыгане, ***аные цыганские каннибалы, для которых она была как курица по вкусу.
— Вообще-то, человеческое мясо больше похоже на бекон, – сказал Питер.
— Но так, для очистки совести, позволь тебе сказать, почему ты не едешь с нами, ладно? Не потому, что из-за тебя меня вышвырнули из самолета и подстрелили. Не потому, что ты стоял и смотрел, как тот инвалид надрал мне задницу. Я оставлю тебя здесь не потому, что из-за тебя меня чуть не прикончили в самую важную неделю моей жизни. Я оставлю тебя здесь по гораздо более важной причине: я презираю таких как ты на клеточном уровне.
— Я уже слышал такое, и я стараюсь работать над этим.
— Давай ****мся. Кончай, давай ****мся!
Она его оттолкнула.
— Ладно. Тогда я уезжаю.
— Не помню этой дороги.
— Девчонки не могут карту в голове держать.
— Это потому что у нас головы не пустые.
Унижение — это когда превращаешься в камень и не можешь пошевелиться, чтобы спасти свою жизнь.
— Это ужасно. На вкус как наполнитель для кошачьего туалета.
— А по-моему это восхитительно.
— Еще бы. У меня закончился кофе, так что я заварил тот, что ты принес.
— О, боже мой. Это его отец, это же его отец!
— Ладно. Куплю другой кофе. Прости. Что за проблема?
— Его отец и есть кофе. Он умер, и его прах был в этой чертовой банке.
— Вышвырни его отсюда. Бородача и его собаку — вон отсюда!
Держись, все рано или поздно кончается, и если выдержишь, то потом порадуешься, что все позади.
— Я давно хотел сказать тебе кое-что, из-за чего ужасно себя чувствую. Я как бы хочу снять груз с души. Я... Я тебя бросил на остановке в Луизиане.
— Что?
— Я не собирался возвращаться.
— Так нечестно. Как ты мог так поступить?
— Потому что я свинья. Я говнюк. Но я работаю над этим.
— Ну, знаешь что? Ты же вернулся с пончиками. Думаю, это говорит о тебе больше, чем попытка смыться. Так что просто... Ты просто особенный.
— Спасибо. Какое облегчение.
— Ну, я тоже хочу снять кое-какой груз с души.
— Давай.
— Вообще-то мне не 23 года.
— Я знаю. Все нормально.
— Сними свои очки.
— Я их только купил, хотел малость пофорсить.
— Сейчас ночь. Ты за рулём.