Любовцев Анатолий Борисович

Как сказать то, что ждет от тебя начальство и сохранить при этом хотя бы капельку самоуважения?

Я чувствовал, как нестройной чередой уходят от меня уверенность, надежда и мечта. Уверенность покинула меня довольно быстро. Она убежала даже не попрощавшись. Должно быть она спешила к очередному юному дурачку. Расставание с надеждой было куда более мучительным. Я цеплялся за нее, просил не уходить, но и она, печально улыбнувшись на прощание, исчезла. Оставалась только мечта. Но и ее я не сумел удержать.

Я трусоват по натуре, но если трус переступит через свой страх, он не боится ничего.

К сожалению, большинство из нас не такие, какими мы бы хотели быть. И изменить себя не так-то просто. Поэтому часто наши поступки — это не то, чем бы могли гордиться.

Все оказывается очень просто, надо лишь регулярно тренировать старую, добрую, полузабытую совесть.

У нас, у людей, всегда находилось множество желающих решать за нас, от инквизиторов до нацистов

Старшие лаборанты, машинистки, нянечки, дворники и уборщицы не боятся никого и ничего. Начальство приходит и уходит, жесточайшие реорганизационные штормы треплют учреждения, разрывая в клочки штатные расписания, а эти люди взирают на людскую суету с недоступной прочим смертным мудростью Экклесиаста.

Не думайте, что кто-нибудь знает, как устроен и как работает человеческий мозг. Только в общих чертах.