— Ты, говорят, эти дни ужасно волочился за моей княжной?
— Где нам, дуракам, чай пить...
— Ты, говорят, эти дни ужасно волочился за моей княжной?
— Где нам, дуракам, чай пить...
— Милый мой, я ненавижу людей, чтоб их не презирать, потому что иначе жизнь была бы слишком отвратительным фарсом.
— Милый мой, я презираю женщин, чтобы не любить их, потому что иначе жизнь была бы слишком нелепой мелодрамой.
Мы вышли вместе с Грушницким; на улице он взял меня под руку и после долгого молчания сказал:
— Ну, что?
«Ты глуп», — хотел я ему ответить, но удержался и только пожал плечами.