Фиби Буффе

— Никак не могу поверить, что ты обручен!

— ?

— ... потому что всё произошло так быстро, а не потому что ты неудачник.

— А девочка давала тебе кататься на нем?

— Нет, она подарила мне коробку из-под него, на ней был нарисован велосипед. Я садилась в нее, а мой отчим таскал меня в коробке по заднему двору.

— Какая несправедливость!

— Почему, мне тоже приходилось таскать его!

— Я тебе много раз говорила: прежде чем что-то сказать, надо подумать.

— Да, но на это не всегда есть время.

— Глен, его могут звать Глен.

— Не слишком особенное имя.

— Ну, тогда Агамемнон.

— Слишком особенное.

— Мы заказали пиццу, как ты любишь.

— Две пиццы?!

Простите, ребята, но я не была такой богатой, как вы. Я не ела золото и не летала на пони.

— Что он сказал?

— Он бывает слишком «крут на поворотах», поэтому я заменю слово, которое он часто употреблял, на слово... «Цезарь».

— Хорошо.

— Он сказал, если твоя «цезарева» подружка, не возьмет себя в «цезаревы» руки, то я уволю ее к «цезаревой матери».

Под струйками душа я песню пою,

Не нравится, не слушай.

Ласкает мне тело новый шампунь,

А новая песня — душу.

— Меня чуть удар не хватил, когда я впервые увидел цифры.

— И как же вы поступили?

— Довольно просто. Я внес несколько предложений, как уменьшить расходы, составил список, а Моника.. послала меня к черту.

— Фиби, знаешь, о чем я сейчас думаю?

— Знаю! Знаю... у тебя так давно не было секса, что ты думаешь — не отменили ли его вообще?

— Нет, хотя теперь я уже думаю об этом...