Думаю, каждый сон рано или поздно должен заканчиваться. Но ты можешь продолжить наслаждаться им на том свете.
Джин
Дайхиро сердито спрятал ладони в рукава.
– Пас. Снова пас. Ну что за безобразие! Почему опять «пас»? – вопросил он, потрясая лапками в негодовании. – Уверен, ты жульничаешь, хитрый самханский жук!
– Жульничаю в го? Разве это возможно?
– Вот и я думал, что нет, – тануки оживился. – Давай меняться: я тебе новое кимоно, а ты расскажешь, как это делаешь!
Джин сверкнул белозубой улыбкой:
– А кимоно в соседней деревне сопрешь?
– Позаимствую, – поправил его тануки. – И не в соседней. Где живу – не гажу.
– Я… не могу. Но я дам ей деньги и свое покровительство. В Самхане мое слово немало весит. Мия сможет сама выбрать свою судьбу.
Дайхиро плюнул в сердцах:
– Ты то ли подлец, то ли дурак, Джин Хо.
Мужчина должен уметь принимать решения за себя и за женщину. Выбирай, самханский тигр, кем ты хочешь стать – подлецом или дураком?
Только посмотри. Разве это не прекрасно? Темная ночь, белый снег и красные капли крови на его поверхности.
– Но… – она перевела взгляд на Джина. Тот подмигнул:
– Зуб даю – у него там женщина.
– Но-но! – возмутился тануки. – Так и без зубов можно остаться, рыжий.
— Как жаль, Аладдин, ты все не можешь понять, что пора перестать трепыхаться...
[Появляется Джин]
— А кто0то все не может заткнуться!
— Я мог бы убить тебя прямо в грязном дымоходе, но подумал и решил, что ты достойна красивой смерти.
— Тогда, полагаю, я должна быть тебе признательна. Ведь тебе пришлось ждать меня на таком холоде.
– Мне нужна твоя помощь, – нарушил молчание самханец.
– Мало ли чего кому нужно. Я бы вот сейчас не отказался от запеченного барашка, – Дайхиро мечтательно вздохнул.