Ты пришел и говоришь: Дон Корлеоне, мне нужна справедливость. Но ты просишь без уважения, ты не предлагаешь дружбу, ты даже не назвал меня крестным отцом.
Дон Корлеоне
Дон Корлеоне, еще не вполне сознавая, что с ним произошло накануне, — еще одурманенный свирепой болью, с одобрительной улыбкой шевельнул губами, как бы говоря младшему сыну — только сил не хватило сказать это вслух:
«Э, чего мне бояться? Меня давно хотят убить — первый раз попробовали, когда мне было двенадцать…»
Я против кровопролития. Оно приносит лишние расходы.
[Я не люблю насилие, Том. Я бизнесмен. Кровь — непозволительная роскошь.]
Никогда не показывай посторонним, что у тебя на уме. Никогда не раскрывай перед чужими свои карты.
Никогда не сердись, никогда не угрожай и заставь человека рассуждать здраво. Главное искусство состоит в том, чтобы не замечать ни оскорблений, ни угроз и подставлять левую щеку, когда тебя ударят по правой.
Сантино, подойди. Что с тобой? Из-за твоих амурных дел ты скоро совсем без головы останешься? Никогда не говори чужим, что ты думаешь.
Самое выигрышное из всех положений — такое, когда враг преувеличивает твои недостатки; лучше этого — лишь когда друг недооценивает твои достоинства.
Ничто мне так не чуждо в этой жизни, как беспечность. Женщины и дети могут позволить себе жить беспечно, мужчины — нет.