Арагорн

Он не ведает, навстречу какой судьбе едет, но, если бы и ведал, назад не повернул бы.

– Рассвет близок, – сказал Гамлинг, стоявший рядом с ним. – Но, боюсь, облегчения нам он не принесет.

– Заря для человека всегда означает надежду, – возразил Арагорн.

— Взгляни на них. Им страшно. Это видно по глазам. [говорит на эльфийском] И не зря, три сотни против десяти тысяч!

— [говорит на эльфийском] Здесь у них больше надежды защитить себя чем в Эдорасе.

— [говорит на эльфийском] Они не смогут победить в этой битве. Они все погибнут.

— Значит, я погибну с ними!

Судьба его, впрочем, не пощадила: ему привелось увидеть поверженным в прах то величие, которому он поклонялся, и пережить крушение всех своих упований. Казалось бы, он довольно наказан, однако худшее у него впереди.

Моя цена такая: я пойду с вами и буду идти, пока сочту нужным.

– Чего только не услышишь нынче! Полурослики – маленькие человечки из старых северных песен и нянюшкиных сказок. Но мы-то не в сказке! Мы стоим на зелёной траве, под ярким солнцем!

– Одно другому не мешает, – отозвался Арагорн. – Те, что придут после нас, сложат легенды и о нашем времени. Мы стоим на зеленой траве, сказал ты. Но разве о зелёной траве не поётся в песнях? А ведь ты ходишь по ней наяву, в ярком свете солнца!

Увидеть в руинах то, что всегда считал могущественным и непобедимым, – само по себе тяжелое наказание.

Река — это такая тропа, с которой по крайней мере не собьешься.