Тропик рака

А его ум? Это — театр, где искусный актер играет сразу все роли. Молдорф разнообразно и точно играет клоуна, жонглера, акробата, священника, сладострастника, жулика. Театр для него слишком мал. Он взрывает его динамитом. Публика наэлектризована. Он добивает её.

Я — абсолютное чувство, человек, подавленный чудом этих вод, отражающих в себе забытый мир. Склонившиеся деревья смотрятся в мутное зеркало реки. Набегает ветер и наполняет их тихим шепотом, и они роняют слезы в струящуюся воду. Я задыхаюсь от этой красоты. И нет никого в мире, кому бы я мог передать хоть частичку своих чувств...

Смыслом человеческой жизни стало самосохранение. Самосохранение и безопасность, чтобы можно было разлагаться со всеми удобствами.

Мы получаем наслаждение от чего угодно, только не от жизни.

Нам не нужны гении — гении мертвы. Вместо немочи и бесплотных призраков нам нужны сильные руки с мясом на костях...

Неожиданно вдохновлённый пониманием всей безнадёжности человеческого существования, я почувствовал облегчение, точно с меня свалилось огромное бремя.

Под панцирем безразличия всегда можно найти безобразную глубокую незаживающую рану.

Мне глубоко наплевать и на мое прошлое, и на мое будущее. Я здоров. Неизлечимо здоров. Ни печалей, ни сожалений. Ни прошлого, ни будущего. Для меня довольно и настоящего. День за днем. Сегодня. Прекрасное сегодня!

Если бы христианин был так же верен своему Богу, как я верен ей, мы бы все были Иисусами.

Как хорошо позволить себе быть полным трусом, хотя бы один раз в жизни. И не стесняться этого.