Вплоть до самого вечера я не сомневался, что являюсь самым любимым, самым лучшим и самым замечательным мужчиной на земле! Те способы, которыми моя жена меня в этом убеждала, вы не найдете ни в одной «Камасутре», но тем не менее они известны любой любящей женщине. Подчеркиваю, именно любящей! А уж когда ваша любящая жена ещё и ведьма... Задернем занавес. Я не хочу, чтобы все вокруг было усыпано пеплом вечно недовольных мужей, сгоревших от зависти. Любимая, дай хотя бы отдышаться... хотя какого черта!
Сестрёнка из преисподней
Cлайд с цитатой– Циля, по-моему, он впал в болезненное самомнение… – Нечистый и его братец обменялись сочувственными взглядами. – Я ж тебе популярно, по слогам, объясняю: пу-ле-мё-т-т-т! А ты что, рассчитываешь всех врагов боевой раскраской своих трусов распугать? И не надейся, начинающий извращенец, там народец с крепкой психикой, их твоими парусами в ландышах не свалишь…
Отродясь не подозревал в лексиконе белого ангела таких непарламентских выражений. Столь целостно и витиевато объединить в одном предложении проклятый Ад, долбаную Америку, нетрадиционные сексуальные отношения, маму Фармазона, сивого мерина, ручной тормоз, апостола Петра с самым большим ключом, чью-то хвостатую задницу и клятвенное обещание полной кастрации на месте...
— Вот и всё, всё... Открякала последняя волынка, прощай навек, шотландский мой пейзаж! Не поминай лихом, друг... Я не хотел, меня заставили... Отомсти, Серёга-а!
— Господи Иисусе, да что же с вами?!
— Не произноси имени Господа хотя бы из уважения к умирающему! — возмущённо пробурчал чёрт. — Ты бы ещё стаканчик святой воды выпить предложил... Дай, что ли, помереть спокойно, я всё-таки в Ад собираюсь...
Ну вот... Перед носом захлопнули дверь.
Нелепо скулить и рычать бесполезно...
Воспитанный пёс не считает потерь,
Он просто уходит походкой нетрезвой.
Обидеть легко. А собаку — вдвойне.
Убийственность фраз не летит мимо цели.
Собачников много и шкура при мне,
Снимаю ошейник — быть может, пристрелят?
Бессмысленно жить, если в дом не войдешь.
Ты предан и продан за стыд и измену.
По мертвому другу — поломанный грош,
Куда уж краснее заламывать цену...
Я мог бы снести этот глупый замок
Скандально небрежным движением лапы.
Я мог бы сказать ей... О, если б я мог!
Но там, за стеною, не всхлипы, а всхрапы...
Иду по ступенькам заплеванным вниз.
Всё было, как должно, всё было недаром...
Хозяйки моей романтичный каприз
Выходит навстречу мятущимся фарам...
– Сомкни уста, искуситель, ибо от тебя совсем другим припахивает… Господи, что ты пьёшь, что ты пьёшь, Господи?!
– Ты у Господа спрашиваешь или у меня?
– У тебя, естественно! Господь самогонку хлестать не станет… А уж закусывал наверняка салом и луком… Да ты – хохол!
– Не надо переходить на личности, генацвале… Или, клянусь аллахом, я назову твою национальность, невзирая на то, что ты давно уехал с родной Чукотки и сбрил пейсы!