Любимица двора. Дочь генерала. Приближенная императора. Невеста его сына.
Преступление победителя
Cлайд с цитатой— Мне жаль, — осторожно сказал Арин. — Я пытался. Но я не мог ничего сделать.
— Нет, ты смог. Ты спас во мне что-то, что помогло мне снова решиться напобег.
Тигренок куснул Арина за лодыжку. Тот мягко оттолкнул его морду.
— Рошар, зачем ты здесь?
— Я дал тигренку имя. Назвал его в твою честь.
— Рошар.
— Когда Арин подрастет, тебя приговорят к смерти от зубов тигра на дакранской арене. Арин сожрет тебя живьем.
Но она не ожидала, что Джесс ответит ей. А это письмо — Кестрел взвесилаего в ладони — было столь же пухлым, как и то, что отправила сама Кестрел. Джесс не стала бы так много писать, если бы совершенно не хотела иметь сКестрел дела.
Кестрел распечатала конверт. Она снова ощутила смесь знания и незнания, потрясения и обреченности.
Она полностью развернула конверт. Разве она это не предвидела? Разве это небыло очевидно?
В конверте было то самое письмо, которое Кестрел отправила Джесс. Неоткрытое и непрочитанное.
Арин словно забыл, что сидит за столом отца, а сменилось уже две поры года. Он забыл, что Тенсен ждет его слова. Арин снова был на арене. Он помнил, как смотрел на девчонку, испытывая ненависть столь же твердую, сколь ичистую.
Как алмаз.
— Брат, ты сошел с ума, — сказала королева.
— Он любит меня, — возразил Рошар. Тигренок спал, свернувшись клубком уего ноги. — А что будет, когда он вырастет и станет достаточно большим, чтобы съестьживьем человека?
— Тогда я заставлю Арина заботиться о нем.
Рошар втянул в себя воздух. На одно причудливое мгновение Арин подумал, чтозвук, который он услышал следующим, тоже исходил от принца.
Царапающий плач. Мяуканье.
О нет. Арин знал, кто это. Он зажмурил глаза, чтобы не смотреть.
— Тигренок, — произнес Рошар.
И Арину пришлось посмотреть. Из ломаного тростника, утопая передними лапамив грязи, выбрался тигренок. Он взглянул на свою неподвижную мать и жалобно заплакал.
— Что ж...
— А догадки? Например, — она постучала пальцами по столу чёрного дерева, будто сыграв аккорд, — я предполагаю, что мы направляемся в тюрьму.
— Это было не так уж сложно, миледи.
— Мне стоит попробовать что-нибудь посложнее? Ваши руки чистые, но ботинкигрязные. Немного забрызганные. Пятна блестящие, только что высохли. Кровь? Он заинтересовался. Ему понравилась эта игра.
— Как я погляжу, сегодня вы встали даже раньше, чем я, — сказала Кестрел.— И вы были заняты. Как противоречат, однако, кровь на ваших ботинках иэтот запах... тонкий аромат. Ветивер. Дорогой. Нотка амбры. Слабый отзвукперца. О, капитан. Неужели вы... одалживали у императора душистое масло?
Удовольствие исчезло с его лица.
— Я считаю, такая хорошая догадка заслуживает намёка, капитан.
Он вздохнул.
— Я отведу вас к заключённому-геранцу.