Посторонний

Я ничего не ответил, и он переспросил, хочу ли я быть его приятелем. Я сказал, что мне безразлично, и он, по-видимому, остался доволен.

... я, может быть, не всегда уверен в том, что именно меня интересует, но совершенно уверен в том, что не представляет для меня никакого интереса.

Раз уж приходится умереть, то, очевидно, не имеет большого значения, когда и как ты умрешь.

К моему удивлению, каждый на прощание пожал мне руку. Будто эта ночь, которую мы провели вместе, не перемолвившись ни словом, сблизила нас.

Ласковое безразличие мира.

Ну вот, подумал я, воскресенье я скоротал, маму уже похоронили, завтра я опять пойду на работу, и, в общем, ничего не изменилось.

Спросили, что он думает обо мне, и он ответил, что я был ЧЕЛОВЕКОМ.

И тогда он очень быстро, взволнованно сказал, что он верит в Бога и убежден, что нет такого преступника, которого Господь не простил бы, но для этого преступник должен раскаяться и уподобиться ребенку, душа коего чиста и готова все воспринять.

... он спросил, неужели мне не интересно переменить образ жизни. Я ответил, что жизнь все равно не переменишь.

Как же я не знал, что нет ничего важнее смертной казни и что, в общем, это единственно интересное для человека зрелище. Если я когда-нибудь выйду из тюрьмы, то непременно буду ходить смотреть, как отрубают людям головы.