Кровь, пролитая Скоблиным за Родину, была лучшим подтверждением верности им присяге и долгу. Утвердившись в этой мысли, Николай Владимирович взялся обустраивать свою жизнь по всем правилам тактики. Он прекрасно понимал, что с наскока Париж не захватить, ведь, как совершенно справедливо заметил полковник Левитов: «Париж — мировой город, кого только в нём нет, и потому жизнь там бьёт ключом, всё покупается и продается оптом и в розницу, кумиром являлся его величество франк».
ОГПУ против РОВС. Тайная война в Париже. 1924-1939 гг.
РОВС казался Миллеру твердым монолитом, сплоченным белой идеей. В интервью лондонской газете «Морнинг пост», едва возглавив крупнейшую организацию русского зарубежья, он сказал: «Эмигранты убеждены, что рано или поздно русский народ сам свергнет советскую власть, а их задача — содействовать контрреволюционному движению, нарастающему в стране».
Нас жизнь уносит понемногу,
Но чувство локтя знаем мы,
Сбираясь в вечную дорогу,
Тесней сомкнём свои ряды.
Немного нас, но и не надо,
Мы доживём своей средой
И в день последнего парада
Нас ждёт могучий мёртвый строй.