Глазами клоуна

Вы обращаетесь с любовью, как с бенгальским огнём... а она — динамит.

Даже у тупоумия есть свои границы, которые нельзя переступать.

Даже от дьявола можно скрыться, но от соседей не скроешься.

Счастье, которое длится больше секунды или больше двух-трёх секунд, — для меня пустой звук.

Дорогой фарфор, когда его шваркают об стенку кухни, издает дешевый звук.

... ненавижу разъяснять поэтические образы. Либо меня понимают сразу, либо нет. Толковать тексты не моя специальность.

Я рыл канаву через любимую дедушкину куртину роз, прямо на мраморную копию Аполлона Бельведерского, и уже радовался той минуте, когда статуя рухнет от моих землепроходческих стараний, но радоваться было рано: статую свалил не я, а маленький веснушчатый мальчуган по имени Георг — он нечаянно взорвал и себя и Аполлона фаустпатроном. Герберт Калик прокомментировал это происшествие весьма лаконично: — К счастью, Георг был сиротой!

Мгновения невозвратимы — их нельзя ни повторить, ни разделить с другими.

На свете совсем не так много людей, в присутствии которых можно плакать.