Дитя господина Лина

У старика бешено стучит сердце. Он говорит со своим сердцем, словно с напуганным зверьком. Силится его успокоить. Сердце понимает. Бьется реже. Оно будто пёс, который от страха лаял на грозу, а потом утихомирился и, как прежде, лег у порога родного дома.

Что человеческая жизнь, если не ожерелье из потерь?

Вся его жизнь – огромная клетка, не охраняемая, не запертая на замок, и всё-таки он никогда не сможет её покинуть.