Хорошо все-таки, когда в семье кто-то один сидит по уши в дерьме: тогда все остальные рядом с ним автоматически оказываются образцами добродетели.
Цитадель
Если гниёт царство, все помогает ему гнить. Пусть большинство просто-напросто попустительствует — что же, считать их непричастными? Я сочту убийцей и равнодушного, который, видя, как ребёнок тонет в луже, не пытается его спасти.
Дружбу я узнаю по отсутствию разочарований, истинную любовь — по невозможности быть обиженным.
Он называл её своей чудесной, милой девочкой. Он говорил, что вёл себя по отношению к ней как грубое животное, но зато теперь, на весь остаток жизни, ляжет ей под ноги ковром — только не красным, так как она возражала против этого цвета. Ещё многое он говорил ей. А к концу недели он уже требовал, чтобы она принесла ему ночные туфли.
Неверие — свидетельство неблагополучия... О том, что морали больше нет, ты узнаешь, увидев министров-взяточников. Можно отрубить министрам головы, но они — только свидетельство общего разложения. Закопать покойника не значит бороться против смерти.
Но покойника нужно закопать, и я закапываю его.
Жизнь – не слишком приятное зрелище. А что такое зрелище, спектакль? Пустяк, он ничего не стоит. Живит только то, что переделывает себя. Нельзя жить, превратившись в склад с мертвым грузом.
Если ты любишь без надежды на взаимность, молчи о своей любви. В тишине
она сделается плодоносной.
- « первая
- ‹ предыдущая
- …
- 11
- 12
- 13
- 14
- 15
- 16
- 17
- 18
- 19
- следующая ›
- последняя »