Жорж Брассенс

Когда б я только знал, мадам, что Ваше обаянье

Скрывает тайные шипы, как роз цветущий куст,

Я б, вероятно, был скромней в любовных притязаньях -

Зачем Вам дан столь злобный нрав и столь роскошный бюст?

Так ведётся с давних времен

У народов всех и племен:

Нам мешая жить по-людски,

Миром правят мудаки.

Главы всех правительств и стран

Входят в этот родственный клан.

Держит свора мудрых владык

Всю планету за кадык.

Кризис, спад, дефолт и застой

Не страшны династии той.

Мор, война, импичмент, мятеж -

А у власти-то все те ж.

Да, их можно трона лишить -

Свергнуть или, скажем, пришить,

Но на троне эдак ли, так

Вновь окажется мудак.

Годы не делают погоды:

если человек мудак, то он мудак.

Что в двадцать лет, что в старости -

если человек мудак, то он мудак.

Между вами нет разницы,

мудак-ветеран или мудак-новичок,

желторотый мудак последнего призыва

или мудак былых времен.

Le temps ne fait rien à l’affaire,

Quand on est con, on est con!

Qu’on ait vingt ans, qu’on soit grand-père

Quand on est con, on est con!

Entre vous plus de controverses, cons caducs ou cons débutants.

Petits cons d’la dernière averse, vieux cons des neiges d’antan.

Постскриптум. Если ты желаешь тихо-мирно

Без риска воровать, не числясь меж воров,

Открой, мой дорогой, контору или фирму

И будешь каждый день колпачить фраеров.

Но люди обычно не любят таких,

Кто хоть чуть-чуть не похож на них.

Меня все кляли неперебой,

Кроме немых, уж само собой.

В этот день вы изволили смыться куда-то,

И с тех пор в годовщину сей горестной даты

Каждый раз я рыдал безутешней вдовы.

Но сегодня он снова пришёл и, не скрою,

Мне плевать на сентябрь, и на двадцать второе,

И на то, где и с кем обретаетесь вы.

От привычной тоски равноденствий постылых

Я отныне свободен, и осень не в силах

Оживить эту боль — струны сердца мертвы,

Жар любви догорел, угли тоже погасли...

Не поджарить каштан, даже если он в масле...

Мне плевать, где и с кем обретаетесь вы.

Но о вас не грустить — это грустно, увы...