Владимир Семёнович Высоцкий

И лопнула во мне терпенья жила -

И я со смертью перешел на ты,

Она давно возле меня кружила,

Побаивалась только хрипоты.

...

Но знаю я, что лживо, а что свято,-

Я это понял все-таки давно.

Мой путь один, всего один, ребята,-

Мне выбора, по счастью, не дано.

При знакомстве я всегда вижу в человеке только хорошее. Пока сам человек не докажет обратное.

Мне скулы от досады сводит:

Мне кажется который год,

Что там, где я, — там жизнь проходит,

А там, где нет меня, — идёт.

У меня очень много друзей. Меня Бог наградил. Одни пьют и мне не дают, другие не пьют, но на меня не пеняют. Все друзья на одно лицо — не потому, что похожи, а потому, что друзья. И я без них сдохну, это точно. Больше всего боюсь кого-то из них разочаровать. Это-то и держит всё время в нерве и на сцене, и в песнях, и в бахвальстве моём.

Жизнь — алфавит: я где-то

Уже в «це-че-ше-ще», —

Уйду я в это лето

В малиновом плаще.

Но придержусь рукою я

В конце за букву «я» —

Ещё побеспокою я! —

Сжимаю руку я.

... Мне есть, что спеть, представ перед Всевышним,

Мне есть, чем оправдаться перед ним.

Почему-то все люди, выступая по телевидению, стараются казаться умнее, чем они есть на самом деле. Всегда есть котурны во время этих передач. И даже самые уважаемые мною поэты, писатели или актеры, которых я жутко люблю, когда они играют на экране, в таких передачах почему-то не умнее, но чуть-чуть другие, чем они есть. А ведь самое интересное узнать, какие они на самом деле.

Если все — и спасенье в ноже,

И хирург с колпаком, -

Лучше, чтоб это было уже,

Чем сейчас и потом.

Проделав брешь в затишье,

Весна идёт в штыки,

И высунули крыши

Из снега языки.

Голодная до драки,

Оскалилась весна.

Как с языка собаки,

Стекает с крыш слюна.

Сомкните стройные ряды,

Покрепче закупорьте уши.

Ушел один — в том нет беды,

Но я приду по ваши души!