Николай Алексеевич Некрасов

Идет — гудет Зеленый шум,

Зеленый шум, весенний шум!

Играючи расходится

Вдруг ветер верховой:

Качнет кусты ольховые.

Подымет пыль цветочную,

Как облако; все зелено -

И воздух и вода!

Приятель в срок мне долга не представил.

Я, намекнув по-дружески ему,

Закону рассудить нас предоставил:

Закон приговорил его в тюрьму.

В ней умер он, не заплатив алтына,

Но я не злюсь, хоть злиться есть причина!

Я долг ему простил того ж числа,

Почтив его слезами и печалью...

Живя согласно с строгою моралью,

Я никому не сделал в жизни зла.

Люби, покуда любится,

Терпи, покуда терпится,

Прощай, пока прощается,

И — бог тебе судья!

Заунывный ветер гонит

Стаю туч на край небес.

Ель надломленная стонет,

Глухо шепчет темный лес.

На ручей, рябой и пестрый,

За листком летит листок,

И струей сухой и острой

Набегает холодок.

Полумрак на все ложится;

Налетев со всех сторон,

С криком в воздухе кружится

Стая галок и ворон.

Вчерашний день, часу в шестом,

Зашел я на Сенную.

Там били женщину кнутом,

Крестьянку молодую.

Ни звука из ее груди,

Лишь бич свистал, играя...

И Музе я сказал: «Гляди,

Сестра твоя родная!»

Желал бы я, чтоб сонное забвенье

На долгий срок мне на душу сошло,

Когда б моё воображенье

Блуждать в прошедшем не могло...

Подошла война проклятая,

Да и больно уж лиха:

Где бы свадебка богатая -

Цоп в солдаты жениха!

Что ни год — уменьшаются силы,

Ум ленивее, кровь холодней...

Там зелень ярче изумруда,

Нежнее шелковых ковров,

И как серебряные блюда

На ровной скатерти лугов

Стоят озера...

Если долго сдержанные муки,

Накипев, под сердце подойдут,

Я пишу: рифмованные звуки

Нарушают мой обычный труд.

Всё ж они не хуже плоской прозы

И волнуют мягкие сердца,

Как внезапно хлынувшие слезы

С огорченного лица.