Судьба моя — змеюка подколодная,
Ужалит в тот момент, когда её не ждёшь.
Хоть я играл краплёною колодою,
Пропал, ей-Богу, не за грош.
Судьба моя — змеюка подколодная,
Ужалит в тот момент, когда её не ждёшь.
Хоть я играл краплёною колодою,
Пропал, ей-Богу, не за грош.
К нам в колхоз пришла подмога
Из райцентра Петушки,
Чтоб с картошкой нам до снега управиться.
Мы им, значит, — урожая, а они — таскать мешки:
Это «бартером» теперь называется.
Ну, подмога, слава Богу, три здоровых мужика.
В Петушках они танцорами трудятся.
А что в серьгах, как цыгане, да напудрены слегка,
Так ведь с этого от нас не убудется.
Вот бы построить волшебный город...
Время с гармонией подружить,
Чтобы был каждый кому-то дорог
И не опаздывал жить.
Ага, ага, счас, как же... Времена нынче не те.
Нынче дают, но только в морду.
Так что надо чё-то самому думать. Вот так.
В центре дебаты братвы и ботаников -
Кто своровал у державы историю?
Рядом китайцы, жующие пряники,
Метят по-тихому всю территорию.
Но у меня есть ты,
Значит, Господь со мной.
Светом твоим заворожённый,
Переболев этой весной,
Я у любви буду прощённый,
Ты у любви будешь святой.
Он уходил, кляня коррупцию,
Ругая власть и конституцию
И уносил мою презумпцию
В деньгах народа США.
А я под водочку перцовую
Всё думал про визит налоговой,
Терзаясь фразой бестолковою:
Россия — щедрая душа.
Эх, Алешка, дружок ты мой,
Хулиган, безотцовщина,
Завязавший неравный бой
За Рязань да Тамбовщину,
За страну благоверной лжи,
Где один резон — воровать.
Ах, как хочется, братцы, жить.
Ах, как страшно здесь помирать.