... любовь не бывает «на предъявителя», а она всегда — личная, исключительная. «С истреблением других богов».
Василий Васильевич Розанов
Cлайд с цитатойЧем легкомысленнее — тем либеральнее. Такое уж правило. Легкомыслие иногда осложняется учёностью, талантом, остроумием. Блеском — слишком часто. Но если в зерне лежит легкомыслие, то все эти таланты склоняются к либерализму. Что такое легкомыслие? Человек без тяжести на спине. Без страдания. Без вкуса к религии и к государству.
Два ангела сидят у меня на плечах: ангел смеха и ангел слез. И их вечное пререкание — моя жизнь.
При этом я не отрицаю, что мне самому нравятся, и безумно нравятся, и скуфеечки, и позументы, и пироги в праздник. И если бы не трудное время, прожил бы с этим век. Когда идёт дождик, хорош и зонт. Но не могу я скрывать, что это всё-таки зонт, а не небесный свод, Небесный свод: бык, корова, теленок (много телят). Стадо, семья. Жизнь, деятельность. А не ваши «возглашения», которые какими бы альтами ни «износились», — уху хорошо, а сердцу холодно. У вас только слова, фразы и формы. Слова о «благодати» есть, а благодати настоящей нет. Есть «учение о благодати», но в сердце нет благодати. Есть «наука о благодати», целые главы, — и так он приводит и текстики, и всё. Текстики — курсивом, а обыкновенное изложение просто. И так хорошо напечатана эта печать. Книжка с золотым обрезом и на корешке — золочёный крест. Но это всё — печать. А что в сердце-то напечатано? А сердце пусто бьётся.
Возьмем же «око за око» и «подставь ланиту ударившему тебя». «Око за око» есть основание онтологической справедливости наказания. Без «око за око» — быстъ преступление и несть наказания. А «наказание» даже в упреке совести (и в нем сильнее, чем в физике) — оно есть и оно онтологично миру, то есть однопространственно и одновременно миру, в душе его лежит. И оттого, что оно так положено в мире; положено Отцом небесным, — Христова «ланита», в противоположность Отцовскому (как и везде) милосердию, — довела человечество до мук отчаяния, до мыслей о самоубийстве, или — до бесконечности обезобразила и охаотила мир. Как и везде в Евангелии, при «пустяках» ланиты, делая пустое облегчение человеку, — Христос на самом деле невыносимо отяготил человеческую жизнь, усеял её «терниями и волчцами» колючек, чего-то рыхлого, чего — то несбыточного. На самом деле, «справедливость» и «наказание» есть то «обыкновенное» и то «нормальное» земного бытия человеческого, без чего это бытие потеряло бы уравновешенность. Это есть то ясное, простое и вечное, что именно характеризует «полноту» отца и его вечную основательность, — кончающую короткое коротким, — на место чего стали слезы, истерика и сантиментальность.
Чем легкомысленнее — тем либеральнее. Такое уж правило. Легкомыслие иногда осложняется учёностью, талантом, остроумием. Блеском — слишком часто. Но если в зерне лежит легкомыслие, то все эти таланты склоняются к либерализму. Что такое легкомыслие? Человек без тяжести на спине. Без страдания. Без вкуса к религии и к государству.
Два ангела сидят у меня на плечах: ангел смеха и ангел слез. И их вечное пререкание — моя жизнь.
При этом я не отрицаю, что мне самому нравятся, и безумно нравятся, и скуфеечки, и позументы, и пироги в праздник. И если бы не трудное время, прожил бы с этим век. Когда идёт дождик, хорош и зонт. Но не могу я скрывать, что это всё-таки зонт, а не небесный свод, Небесный свод: бык, корова, теленок (много телят). Стадо, семья. Жизнь, деятельность. А не ваши «возглашения», которые какими бы альтами ни «износились», — уху хорошо, а сердцу холодно. У вас только слова, фразы и формы. Слова о «благодати» есть, а благодати настоящей нет. Есть «учение о благодати», но в сердце нет благодати. Есть «наука о благодати», целые главы, — и так он приводит и текстики, и всё. Текстики — курсивом, а обыкновенное изложение просто. И так хорошо напечатана эта печать. Книжка с золотым обрезом и на корешке — золочёный крест. Но это всё — печать. А что в сердце-то напечатано? А сердце пусто бьётся.
Возьмем же «око за око» и «подставь ланиту ударившему тебя». «Око за око» есть основание онтологической справедливости наказания. Без «око за око» — быстъ преступление и несть наказания. А «наказание» даже в упреке совести (и в нем сильнее, чем в физике) — оно есть и оно онтологично миру, то есть однопространственно и одновременно миру, в душе его лежит. И оттого, что оно так положено в мире; положено Отцом небесным, — Христова «ланита», в противоположность Отцовскому (как и везде) милосердию, — довела человечество до мук отчаяния, до мыслей о самоубийстве, или — до бесконечности обезобразила и охаотила мир. Как и везде в Евангелии, при «пустяках» ланиты, делая пустое облегчение человеку, — Христос на самом деле невыносимо отяготил человеческую жизнь, усеял её «терниями и волчцами» колючек, чего-то рыхлого, чего — то несбыточного. На самом деле, «справедливость» и «наказание» есть то «обыкновенное» и то «нормальное» земного бытия человеческого, без чего это бытие потеряло бы уравновешенность. Это есть то ясное, простое и вечное, что именно характеризует «полноту» отца и его вечную основательность, — кончающую короткое коротким, — на место чего стали слезы, истерика и сантиментальность.
Правда выше солнца, выше неба, выше бога: ибо если и бог начинался бы не с правды – он – не бог, и небо – трясина, и солнце – медная посуда.
- « первая
- ‹ предыдущая
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- 6
- 7
- 8
- 9
- …
- следующая ›
- последняя »