— Болеть в Америке противней всего, потому что тебя отстраняют от парада. Больные американцам не нужны. Взгляни на Рейгана: он такой здоровый, он просто не человек, ему, без малого, сто лет, он получает пулю в грудь, а через два дня он уже где-то на западе, катается на пони в пижаме.
Тони Кушнер
— Видишь ли, вспять мир не завертится, так, просто-напросто, не бывает. Ты прислушайся к нему, какая у него скорость.
Да. Ад. Загробная жизнь. И она, кстати, совсем не похожа на дождливый мартовский день. Гораздо ярче, чем я думал. Мёртвых листьев навалом, но под ногами они не хрустят. Воздух острый, сухой. И в нём витает роскошно-тягостное чувство смерти, от которго разбивается сердце.
— Странная служба, этот раввин...
— Настоящий клад. На кладбище возьми у него номер телефона. Я хочу, чтобы он и меня хоронил.
— Вы верите в ангелов? В Ангела Мормона?
— Мурония, не Мормона, Ангела Мурония. Почему, если его имя было Муроний, они не назвали свою религию Мурой?
А я ненавижу Америку, Луис. Я ненавижу эту страну. Сплошные Великие Идеи и басни, и мрущие люди, и сволочи вроде тебя.
— Иногда очень трудно допустить, какой разочаровывающей бывает жизнь. Но это так и с этим приходится мириться. Со временем, уповая на веру и не переставая трудиться, наступает пора... когда разочарование перестаёт причинять боль и жить становится легче. Гораздо легче. Что, кстати, тоже является своего рода разочарованием.
— Я всё же хочу... Я хочу остаться в живых.
— Ты только думаешь, что хочешь. Жизнь для тебя — привычка.
Судный день. И все будут называть себя сумасшедшими, не только я, у всех будут видения. Больным мужчинам станут являться ангелы, женщины-домовладелицы начнут продавать свои дома, дешёвые манекены поднимутся на своих деревянных ногах и побредут по дорогам в поисках невест.