Мэгги Стивотер

Ронан поместил белые солнцезащитные очки на лицо Гэнси и посмотрел на него ещё раз. Его лицо стало мрачным на полсекунды, а потом разразился абсолютно чудесным и бесстрашным смехом. Старым смехом Ронана Линча. Нет, даже лучше, потому что новый имел лишь намёк на темноту позади него. Этот Ронан знал, что в мире полно дерьма, но всё равно смеялся.

Она знала. И он был прав. Они не могли так с ним поступить. В любом случае, она не могла так поступить с собой. Но как быть с катастрофой в её груди, на её губах, в её голове.

— Ронан, — предупредил Ноа, — у меня плохое предчувствие.

— Это называется быть мёртвым, — ответил Ронан.

— Такие шутки смешны только живым.

— Хорошо, что я такой.

— Это пока.

Прежде всего, то, как он выразился, означало, что он мог видеть Ноа, а не каждому это давалось. Во-вторых, он был вежлив, а Блу не сталкивалась с подобной вежливостью. Вежливость Гэнси подавляла. Вежливость Адама стремилась всех успокоить. И этот человек был вежлив в остром, подвергающем сомнению варианте. Он был вежлив, как могут быть вежливы щупальца, осторожно прощупывающие поверхность, проверяя, желая посмотреть на реакцию на своё присутствие.