— У тебя все должно быть либо черным, либо белым, так ведь? В твоем мире у нас либо роман, либо нет.
— Верно, — сказал он. — Я хочу знать, что мы делаем. Жизнь и без того не простая штука, чтобы усложнять ее еще больше.
— У тебя все должно быть либо черным, либо белым, так ведь? В твоем мире у нас либо роман, либо нет.
— Верно, — сказал он. — Я хочу знать, что мы делаем. Жизнь и без того не простая штука, чтобы усложнять ее еще больше.
— Поверь мне, Теренс, тебе не надо иметь со мной ничего общего, ты не знаешь, в каком я состоянии.
Он покачал головой.
— С тобой все в порядке, — сказал он. — В тебе нет ничего такого, с чем бы не справилась пара стаканов.
Если уж я чему научилась за десять лет в моде, то это что к красивой внешности нужны красивые туфли.
Дорогой Усама, тебя разыскивают живого или мертвого, чтобы прекратился террор. Не знаю, что и сказать на это, то есть рок-н-ролл ведь не прекратился, когда Элвис умер на унитазе, наоборот, разошелся еще хуже.
Снаружи Лондон кажется богатым, но в большинстве своем мы здесь очень бедные. Лондон — это улыбающийся лгун, у него очень красивые передние зубы, но изо рта у него воняет, потому что задние зубы сгнили.
Когда у тебя муж обезвреживает взрывные устройства, тебе хочется, чтобы в мире все время была обычная скука. Чтобы ничего не происходило.
Мы с минуту пили и больше ничего. Мы не смотрели друг на друга, а смотрели на стаканы друг друга, как будто это была невидаль какая-то. Как это бывает между людьми, если они знакомы меньше двадцати пяти минут или больше двадцати пяти лет.
— …Ты сильная, потому что знаешь, чего хочешь.
— Разве у тебя нет того, что ты хочешь? Шикарная работа в газете, «Астен-мартин». Для большинства людей, по-моему, этого было бы вполне достаточно.
— Я думал, что мне это нужно, — сказал Джаспер Блэк. — Но ты заставляешь меня думать, что я хочу чего-то другого. Простого. Рыбных котлет. Ты меня изводишь.