Эрика Джонг

Так или иначе ведьма для нас всегда — женщина; а дьявол всегда — мужчина.

Она проживает там, где жила всегда, во все века, даже в эпоху костров инквизиции. Она не уходила никуда, не трогалась с места и была права — иначе этих страданий не вынести, ведь не простаки и не глупцы преследовали и мучили ее столь рьяно. А ведьма все-таки спаслась. Поскольку ее единственная обитель — наше сознание и воображение.

Она либо несказанно красива, либо невыразимо страшна; может очаровать своими прелестями, околдовать, опутать по рукам и ногам; может и ужаснуть — до дрожи и оторопи. В любом случае мужчине несдобровать. Какая бы ведьма ни встретилась ему на пути — раскрасавица ли, уродина ли,— он непременно падет ее жертвой, жертвой ее женской силы.

Она куда прекрасней (и ужасней), чем подсказывает разум. Она — химера, но существует воистину. Она любит вас, но любовь ее перезрела, точно гнойник, и вскрылась ворожбой и черной магией. Она ненавидит вас, но с вашей головы не упадет ни волоска, если вы отдались ей, пошли к ней в кабалу навеки.

Ей подвластны любовь и смерть, урожай и непогода, но в награду за помощь она потребует вашу жизнь — не больше, но и не меньше.

Она — ведьма.

Так кто же такие ведьмы? Еретики? Целительницы? Члены психоделической секты, познающие мир через наркотический транс? Почитательницы языческих богов?... Или просто женщины, не побоявшиеся взлететь?