Анна Тодд

Кажется, я начал понимать, что счастливой её делают разные мелочи.

Я не мистер Дарси, а она заслуживает именно его.

Но когда ты находишь человека, который готов мириться с твоими тараканами, не стоит больше так серчать.

Они так смотрят на нас, потому что мы слишком разные, и это их проблемы. Я никогда не стеснялась тебя, Хардин. Никогда.

Он садится на кровать, и я спрашиваю:

— Ты считаешь меня своей девушкой?

— Да. Просто мне кажется, называть тебя так довольно глупо.

— Глупо? — Я грызу ногти: ужасная привычка, от которой я до сих пор не избавилась.

— Ты для меня больше, чем какой-то детский статус.

— Почему ты не рассказала им правду обо мне и Лэндоне? — спрашивает он, меняя тему.

— Потому что ты, очевидно, не хотел, чтобы они об этом знали.

— И тем не менее, зачем тебе хранить чужие тайны?

— Именно затем, что они чужие.

Ты всегда бросала меня, ты ушла, когда я просил еще один шанс. Я говорил, что люблю тебя, но ты не верила. Ты знаешь, как мне было тяжело?

– «Романтика переоценивается, нынче в моде реализм», – цитирует она мою последнюю книгу.

Я люблю ее. Черт, я безумно люблю.

Иногда лучше оставаться в темноте, чем быть ослепленным светом.

Ты просто слишком занята тем, что о тебе думают другие, чтобы осознать это.