— Родной, помоги мне, выручи! Одолжи мне до завтра сто рублей!
— Не могу, я экономлю, поэтому деньгами совсем не пользуюсь!
— Родной, помоги мне, выручи! Одолжи мне до завтра сто рублей!
— Не могу, я экономлю, поэтому деньгами совсем не пользуюсь!
— Слушай, достала уже, заткнись и стой там тихо, а то «щас» высадим.
— Это кто меня там высадит?! Сморчок малолетний, что ли, а?
— Да что это такое? Водитель, мы почему должны всё это слушать, у нас моральный ущерб.
— Э ж какие мы ущербные здесь собрались!
— Я полезла на эту скотину...
— На араба?
— На верблюда, Кира! Он мне говорит: «Не слезешь, пока не заплатишь сто долларов!»
— Это сказал верблюд?
— Это сказал араб, Кира...
— Это мой последний шанс. Или я влюблю его в себя или... Вика, ты что стоишь? Иди работай!
— Или она влюбит его в себя, или «Вика, иди работай»... Какая тут связь?
— Ну нашла себя с кем сравнивать, кто Пушкарева, кто ты — это же небо и земля. Другое дело, Кира, я. Вот, если бы на месте Кати была бы я, то да, туго бы тебе пришлось, потому что с таким соперником, как я, тягаться тяжело.
— Викуся, спасибо тебе большое за твои советы.
— Да что ты, всё ради тебя.
— Знаешь, если бы ты не говорила мне, что закончила два курса МГИМО, я бы подумала, что тебя выгнали с психфака.
— А там стоит моя машиинка, такая вся несчастная, одинокая. Под дождем...
— А как ты ее узнала? Она что, тебе подмигнула?
— Ага. Багажником помахала...
— Тебя все ищут: и злая Кира, и твоя бешеная Катя!
— А чем ты так успела их разозлить?
— Тем, что ты родился.
— Вик, ну иди уже, сделай что-нибудь!
— Единственное, что я могу сейчас сделать, — это позвать электрика.
— Зачем?
— Затем! Чтобы табличку повесил «Не влезай — убьет»!
— Катя, у меня к вам будет несколько поручений, поэтому кофе давайте отложим.
— Я не себе!
— Да мне тоже пока не надо.
— Это я для себя попросила. Умираю, хочу кофе!
— Ну и умирай на здоровье, я не против, я даже «за».