— Нравится? Муж подарил... Это серьги его первой жены, она умерла.
— Тебе не кажется это странным?
— Нисколько... Вот ожерелье его второй жены... Она вон там сидит... Вот это странно...
— Нравится? Муж подарил... Это серьги его первой жены, она умерла.
— Тебе не кажется это странным?
— Нисколько... Вот ожерелье его второй жены... Она вон там сидит... Вот это странно...
— Что это?
— Ничего. Это... это личное!
— Личное?
— Да. И я думаю очень важно, что мы уважаем границы друг друга.
— Сегодня утром ты вошел в ванную и сел на унитаз, когда я брила ноги. У нас нет никаких границ, поверь мне!
— Друг, звони в полицию! Моя жена берет меня в заложники!
— Все мы там были, парень...
– Откушай с нами, Василиса Еремеевна, укрась стол…
– Я, – отвечаю, – не петрушка с укропом – стол вам украшать.
— Так вы о нем слышали?!
— Конечно! Я столько раз была в его театре, рожала в его больнице и даже один раз заходила в его библиотеку... спросить дорогу...
— Ты не можешь поселить свою мать в этом доме! Здесь наркоманы и проститутки!
— Хорошо, мы перед ними извинимся.
— Рита, я хочу чтобы слово «педофил» выделялось. Есть что поярче?
— Напиши «педрило», будет страшней.
— У неё кольцо, которое моя бабушка сохранила в холокост!
— Не знал, что в холокост раздавали кольца.