– Джилли, признайтесь, если посчитать койки, в которых вы перебывали, то по их числу вас не догонит ни одна больница в этой стране. А с кем сегодня вы разделяли постель?
– Просто помогал тете Джилли одеться.
– Я слышала.
– В нашей семье все подслушивают.
– Просто помогал тете Джилли одеться.
– Я слышала.
– В нашей семье все подслушивают.
— Неужели он с ней переспал? — ахнула Джессика.
— Он спит с кем ни попадя, — сказала я, сворачивая на Пятую улицу. — Если у тебя есть вагина, считай, ты в его списке.
Если хочешь узнать, сколько у парня было девчонок, спроси и подели его ответ на три.
(Если хочешь узнать, сколько у девушки было парней, спроси и умножь её ответ на три.)
— Как настроение сторон?
— Спасибо, хорошее.
— А у вас мистер Рид?
— Я немного расстроен из-за вчерашнего неудачного секса.
У меня так давно не было секса, что я чувствую себя библиотекой. Старой советской библиотекой, в которую давно уже никто не ходит. Эй, чувак, абонемент в библиотеку не нужен?
Вы должны понять, чем она явилась для меня, не то зачем все это? Она была красивее той, но не в том суть. В богатой стране красота дешево стоит. Важно было то, что внутри. Она была сексуальна, но какой то растительной сексуальностью – слепая сексуальность, льнущая, не знающая отказа сексуальность, которая не так уж важна, поскольку непроизвольна, как фотосинтез. Не как у животного, как у растения. Улавливаете? Я знал, что мы займемся любовью, и займемся как мужчины и женщины, но наше совокупление будет таким же конкретным, отчужденным и бессмысленным, как плющ, вьющийся по решетке под августовским солнцем.
Секс был важен, потому что он не был важен.
Мой скромный опыт подсказывает, что женщина редко уходит из-за того, что ей плохо в постели. Но в постели становится плохо, когда разладилось что-то другое.
— Ты ведь из Аризоны, верно?
— Да.
— Я думала, в Аризоне все загорелые.
— Да, может, за это меня и вышвырнули.
Cлайд с цитатой